Увести овцу, попавшуюся под руку

Смысл стратагемы или приема состоит в том, чтобы, наблюдая за противником, совершающим маневр, воспользоваться ситуацией, когда у него неминуемо проявятся слабые места, не упустить эту возможность. Из этих слабостей нужно извлекать выгоду, не ввязываясь в открытый бой.

Во время перестройки всякой сложной системы возникает масса незащищенных мест, поскольку в это время происходит наложение порядков: "два порядка - беспорядок!"

По Анри Файолю, порядок - это:

- когда каждая вещь находится там, где должна быть;

- каждый человек находится там, где должен в данное время находиться;

- каждый человек занимается тем, чем должен сейчас заниматься.

Когда порядок нарушается, зная действия человека, причастного к нарушению, мы легко можем определить меру его ответственности, мы говорим о беспорядке.

Когда порядок нарушается, даже зная действия человека, причастного к нарушению, нам сложно определить меру его ответственности, мы говорим о дезорганизации.

В этом смысле два порядка - не беспорядок, а дезорганизация. И при перестройке сложной системы обычно возникает в той или иной мере дезорганизация, т. е. ситуация, когда, даже зная фактические действия человека, трудно определить меру его ответственности.

Например, придя на некое представление в зрительный зал, человек обнаружил, что его место, которое указано на билете, занято (человеком, сидящим не на своем месте, т. е. нарушителем порядка). Пострадавший обращается к служащему, и тот отправляется "навести порядок". Однако, пытаясь пересадить нарушителя на "правильное место", он обнаруживает, что и то место занято. Служащий понимает, что для того чтобы навести порядок, придется пересаживать весь зал, а представление уже началось. И он предлагает пострадавшему первое же свободное место (не хуже того, что указано на билете) в качестве компромисса.

Устранение дезорганизации требует больше усилий, чем устранение беспорядка. Если от беспорядка можно прямо перейти к порядку, то попытка прямого перехода от дезорганизации к порядку обнаруживает, как правило, беспомощность руководителя. И поскольку в условиях дезорганизации ответственность подлинных нарушителей выявить очень непросто, состояние дезорганизации относительно легко и безопасно может поддерживаться заинтересованными лицами. Твердое и пустое оказываются трудноразличимыми не только для противника, но и для своих.

Переход от дезорганизации к порядку лучше производить по двухшаговой схеме:

- сначала от дезорганизации перейти к упрощенному временному порядку;

- затем от этого упрощенного порядка перейти к требуемому порядку.

Однако упрощенный порядок потому и упрощенный, что не адекватен подлинным потребностям и проблемам, и если он сколько-нибудь затягивается, то порождает новую дезорганизацию. Вот почему сложное социальное образование (в частности, армия) в момент перестройки становится привлекательной добычей как для противника, так и для собственных расхитителей. В этой ситуации легко увести чужую овцу, попавшую под руку.

Прекрасной иллюстрацией этой стратагемы является процесс "приватизации" в постсоветском пространстве при переходе крыночной экономике. Например, когда в Советском Союзе еще действовала "расстрельная" статья уголовного кодекса за операции с твердой валютой "в особо крупных размерах", особо "смелые и предприимчивые" сделали капитал именно на этих операциях (разумеется, не без содействия "компетентных органов") и впоследствии прославлялись демократической прессой как "национальные герои".

Тот, кто производит крупную реорганизацию или перегруппировку сил, не уделяя достаточного внимания охранным мероприятиям, может стать легкой добычей, может быть, и мелких, но многих хищников.