2.2 Научная мысль прошлого об управлении

В результате развития общества культура как таковая сумела выразить себя в философии, через которую оказала непосредственное влияние на формирование систем управления государством. Яркой иллюстрацией этому служит целая плеяда таких блестящих философов, так или иначе высказывавшихся об обществе и о роли управления в его структуре, как Сократ, Платон, Аристотель, Гераклит, Демокрит.

Гераклит считал, что управление как видоизменяющийся процесс должно исходить из принципа неравенства граждан, который базируется на убеждении философа о разном духовном потенциале людей, поэтому Гераклит не признавал демократии как оптимальной формы управления. Вместе с тем он отвергал и тиранию на том основании, что она, якобы, не дает раскрыться человеку, подавляя его волей одной личности, тем самым не давая дальнейших перспектив развития государству и обществу. Наилучшей формой управления, по Гераклиту, являлась олигархия, которая в наибольшей мере способствует важнейшему принципу управления государством – принципу законности.

Иначе подходил к вопросам управления в рамках государственной власти Платон. В своих трудах он создал целую систему теории идеального государства, а следовательно, и идеального государственного управления, которое базируется на принципах жесткой детерминации вертикальных связей в государственном аппарате. Поэтому система управления Платона склоняется в сторону олигархии и тирании. В идеальном государстве, считал Платон, управление общиной граждан находится в руках философов, не имеющих ни семьи, ни частной собственности.

Во многом воззрения древнегреческих философов, закрепленные в системе управления полисами, реализовались во властной управляющей структуре Древнеримской республики, чем обеспечили определенную их преемственность. Однако, несмотря на это, в организации управления Древним Римом существовала одна особенность, которая во многом сформировала иной подход к управлению – это наличие права как четкой и разветвленной системы законов. Основываясь на праве, управляемые и управляющие субъекты могли пользоваться горизонтальными связями. Именно в этом и состоит одна из важнейших новаций системы Римского права, значение которой трудно переоценить. Данный синтез определенных древнегреческих достижений в совершенно новой форме был возможен лишь в смешанном государстве, каким и являлась Римская республика, т.е. там, где гармонично сочетались элементы монархии (власть консулов), аристократии (сенат) и демократии (комиции) (рис. 2.5).

Законодательная власть (комиции)

Рис. 2.5 − Система управления Древнеримской республики

Таким образом, в системе государственного управления Римской республики видно наилучшее воплощение управленческих поисков Древнего мира. Этот всплеск государственно-управленческой мысли и практики был недолговечен. Республиканская форма правления была вытеснена авторитарными имперскими структурами. В период империи развитие субъективного начала достигло крайности – волюнтаризма. В частности, это проявилось в формировании личности с ярко выраженными эгоистическими интересами. Здесь уже нет свойственного грекам патриотизма, основанного на единстве полиса и личности, напротив, тут царит произвол по имя достижения частных интересов, который мог сдерживаться только устрашением и принуждением.

Формирование структур социального управления в средиземноморском пространстве не было единственным и абсолютно уникальным. В других частях мира наблюдаются схожие процессы возникновения государственно-управленческих структур, но при этом имеющих заслуживающие внимания отличия и особенности, например история Китая.

Обращаясь к истории Китая, необходимо подчеркнуть, что поначалу развитие институтов социального управления существенно не отличалось от развития древних обществ в других регионах мира. Однако в Китае со времени Конфуция (551 – 79 гг. до н.э.) традиционное начало в управлении обществом, как ни в одной другой стране, особенно культивировалось и, органически слившись с началом рациональным, оказалось необычайно возвеличенным, что за сравнительно короткий срок привело к канонизации традиционализма. Созданная Конфуцием и его учениками этическая система, основанная на пиетете перед древностью, т.е. на признании незыблемости традиций и норм обычного права, с течением времени обрела силу официальной идеологии и нормативной системы поведения.

Конфуций опирался на принцип гуманности (любви к людям) и развитое чувство долга, основанное не на страхе и материальной выгоде, а на собственном убеждении действовать во имя блага других. Конфуций резко отрицательно воспринимал появление новых законов. Новую, реалистическую ориентацию в этике и политической идеологии Древнего Китая представляли сторонники «школы закона», или «школы фа» (Шень Бу-хай, Шан Ян, Хань Фэй-цзы и др.), так называемые легисты (фа-дзя). Видный представитель легизма Шан Ян (IV в. до н.э.) говорил: «Подражание древним состоит в управлении при помощи добродетели, подражание современным – во введении законов, в которых на первом месте − наказания». Когда Шан Ян стал правителем в царстве Цинь (IV в. до н.э.), легизм стал быстро внедряться в качестве официальной идеологии. Общая направленность мероприятий Шан Яна сводилась к централизации власти и управления, принятию законов о наказании и поощрениях и к унификации административной системы.

Негодование по поводу политики легистов привело к взрыву всеобщего недовольства. Таким поводом послужил мятеж группы опасавшихся расправы крестьян, явившийся началом мощного восстания (209 г. до н.э.), которое снесло эту слишком искусственно насажденную систему управления.

После крушения легизма конфуцианство скоро обрело значение официальной идеологии. Принимая на себя такую роль, оно вместе с тем сохранило те положения и институты легизма, без которых нельзя было бы эффективно управлять огромной империей. Административное деление территории на провинции и уезды, иерархическая структура чиновничьего аппарата, система наказаний, коллективная ответственность – все это было сохранено и согласовано с принципами конфуцианства не без встречной реформации последнего. По свидетельству историков, процесс синтеза конфуцианства и легизма протекал около столетия. В основном он закончился при императоре Уди (140-87 гг. до н.э.).

Система управления, наряду с государственными органами, включала в себя разнообразные механизмы корпоративного и общинного саморегулирования, а управляемость общества в целом в значительной мере гарантировалась, как и в условиях первобытной истории, институтами социализации индивидов. Всеохватывающая нормализация поведения людей, а равно и способ реализации норм придавали жизни средневекового общества застойный характер.

Крестьяне освобождаются от воинской повинности и других общественных дел и сосредоточивают свои усилия исключительно на земледельческом труде. Для них становится обузой участие в народных собраниях и суде, так как это сопряжено с отрывом от их основного дела, от которого зависело их материальное благополучие. Имеются документальные свидетельства, что крестьяне уклонялись от участия в общественных делах и, чтобы не платить штрафы за это, вообще отказывались от своих прав, что в условиях средневековья означало отказ от независимости, от личной свободы. Таким образом, выделение особого класса, прерогативой которого становилось государственное управление и правосудие, порождалось и сверху, и снизу.

С течением времени во многих странах Европы государственное вмешательство в экономическую жизнь последовательно возрастает и в XVII–XVIII вв. становится весьма многосторонним и настолько жестким, что уже сковывает дальнейшее развитие. Перед буржуазной революцией 1789−1794 гг. во Франции «производство подвергалось самой придирчивой и мелочной правительственной регламентации. Для значительного числа товаров были установлены определенные образцы, как правило, давно устаревшие, а малейшее уклонение от них влекло уничтожение готовой и вполне доброкачественной продукции. Множество специально контролирующих инспекторов постоянно следили за тем, чтобы не пропустить в свет каких-либо «опасных» нововведений в изделиях промышленности и сельского хозяйства».