Глава 4. Второй этап: становление новой научной дисциплины

которая получила название «школа обучения». Признавая из­вестную пестроту концепций, претендующих на отнесение к этой школе (что привело к возникновению ее узкого [Минцберг и др., 2000] и расширенного [McKiernan, 1996] толкований), автор придерживается ее широкого понимания, поскольку оно видит­ся более полно отражающим многофакторность и многоуров-невость обучения для разработки и реализации успешных стра­тегий.

С этой точки зрения к «школе обучения» можно отнести и дескриптивную концепцию «формулирования стратегии как по­литического процесса» Э. Петтигрю [Pettigrew, 1977], изучавшего влияние на стратегию различных групп и индивидуумов и спо­собы преодоления конфликтов их интересов, связанных с разли­чиями в функциональной специализации и доступе к информа­ции, а также с распределением ресурсов организации. Этот подход развивал заложенную в 1950-е гг. (работы Р. Сайерта, Дж. Марча, Р. Лоуренса и др.) традицию исследований процессов принятия управленческих решений как процессов политических перегово­ров и торгов, в ходе которых наиболее сильные группы могут выбирать варианты стратегий, стремясь не к лучшей состыковке с внешней средой, а к своей наибольшей финансовой или статус­ной выгоде. Для углубления познания политических аспектов формулирования стратегий Петтигрю выделял два аналитически разных, но эмпирически взаимозависимых процесса: процесс обособления интересов (требований) групп или индивидуумов и процесс мобилизации властного потенциала в поддержку тех или иных интересов. Его работы вводили в обсуждения стратегиче­ского управления терминологию теории организаций — понятия легитимности как цели стратегий (в отличие от более привычных целей прибыли, производительности и т. д.), символизма, верова­ний, мифов и сверх этого — идею их взаимосвязи через историю организационных процессов.

Концепция Петтигрю иногда определяется в литературе как ранний пример интерпретивной (interpretive) модели стратегий, основанной на идее социального контракта (а не трактовки орга­низаций как биологических организмов); согласно этой идее, организация понимается как совокупность кооперативных согла-

260

4.3. Неэкономические (организационные) концепции стратегий фирм

шений, в которые индивиды вступают добровольно.³⁵ Такая ха­рактеристика концепции Петтигрю подчеркивает ее близость к концепции стратегии фирмы как результата влияния ее органи­зационной культуры, т. е. системы ценностей, верований и норм поведения ее работников (см., напр.: [Barney, 1986a]). Действи­тельно, уже в начале 1980-х гг. тезис о стратегической важности организационной культуры стал очень модным благодаря его по­пуляризации в работах ведущих исследователей факторов меж­дународной конкурентоспособности фирм [Оучи, 1984; Питере, Уотермен, 1986], а также — активной разработки концепции организационной культуры представителями организационной социологии (во многом эта концепция была развитием идей из функциональной антропологии, семиотики и феноменологии). Однако, хотя концепция Петтигрю явно перекликалась с концеп­цией организационной культуры, его основной вклад в теорию стратегического управления был, с точки зрения автора моногра­фии, связан все же с углублением понимания роли фактора вла­сти в процессе выработки стратегий.

³⁵ См., например, предложенную Э. Чаффи типологию концепций стра­тегий, разделяющую их на линейные, адаптивные и интерпретивные [Chaffee, 1985]. В трактовке стратегии как социального контракта существо­вание организации зависит от ее способности привлекать достаточное чис­ло индивидов для взаимовыгодной кооперации. Кроме того, интерпретив-ная модель стратегии полагает, что реальность есть результат социального конструкта, т. е. она не является чем-то объективным или внешним по от­ношению к стратегу и может быть истолкована им верно либо неверно. Ско­рее всего, реальность определяется как процесс социальных взаимодействий, в которых восприятия одних участников стратегического процесса подтвер­ждаются, модифицируются либо заменяются на другие во имя согласования их с восприятиями других участников этого процесса. Интерпретивная мо­дель, подчеркивающая зависимость стратегий от социальных символов и норм, по-своему важна для смещения акцента исследований с линейных моделей стратегий (школа планирования) на отношения организации с по­ставщиками необходимых ей ресурсов либо с клиентами. Однако эта модель с ее ориентацией на управленческие восприятия, конфликты и консенсусы (вплоть до языка управленческого взаимодействия) сводит проблему стра­тегий к одному (причем не главному) их аспекту и не входит в концептуаль­ное ядро современной теории стратегического управления.

261