Литература

Агафонов С.И. Государственная служба и переход к рынку (уроки зарубежного опыта) // Вестник государственной службы. 1994. № 8.

Бергман В. Право и система государственной службы в Германии // Проблемы теории и практики управления. 1993. № 2.

Василенко И.А. Система государственной службы в США: современное состояние // Вестник государственной службы. 1994. № 4.

Василенко И.А. Институт государственной службы в Великобритании // Проблемы теории и практики управления. 1997. № 6.

Василенко И.А. ФРГ: Государственная служба как сфера управления // Проблемы теории и практики управления. 1996. № 1.

Лобанов В.В. Опыт обучения государственных служащих США // Вести государственной службы. 1993. № 12.

Оболонский А.В. Бюрократия для ХХI века? Модели государственной службы – Россия, США, Англия, Австралия. Москва, 2002.

Розенбаум Ю.А. Формирование управленческих кадров: социаль­но-правовые науки. М.: Наука, 1992.

Стрыгин А. Как и чему учат управленцев во Франции? // Проблемы теории и практики управления. 1992. № 4.

Тарасова Н.Н. Государственные работники США. М.: Наука, 1992.

Германия. Среди европейских стран с федеральным типом административно-государственного управления наиболее влиятель­ной является Германия. Обратимся вначале к истории герман­ской бюрократии.

Пруссия и ее правящий класс — юнкеры — наложили свой отпечаток на германскую администрацию. Покорность, работо­способность и трудолюбие — все эти качества с самого начала куль­тивировались аристократическим юнкерством. Уже в XVIII ве­ке прусский король Фридрих Великий, имевший страсть к эффективной администрации, организовал университеты для подготовки бюрократов. При объединении Германии под прусским господством прусский административный стиль распространил­ся на новую нацию. Демократические принципы управления не ценились среди германских администраторов — преданность императору была более важной. Одной из причин, приведших к краху Веймарской республики (1919—1933), было то, что класс государственных служащих не испытывал ничего, кроме презре­ния к демократии. С появлением Третьего Рейха бюрократы с го­товностью устремились к Гитлеру.

Крах гитлеровской Германии значительно изменил дух и структуры боннской бюрократии. Сегодняшние гражданские служащие в этой стране привержены демократии. Они получа­ют профессиональную подготовку на последних курсах в различ­ных университетах страны. Боннские бюрократы имеют тен­денцию педантично следовать духу Римского права, искусно сведенного в неизменный кодекс, что придает гражданским слу­жащим отчасти догматический, книжный образ мышления.

В последние десятилетия произошли значительные изменения в «политическом мировоззрении» чиновников, иной стала их роль в политической жизни страны. Государственные служащие Германии — это уже не то «особое сословие», каким оно было в германской империи. Давно нет претензий на «независимость и надпартийность» государственного аппарата, что было характер­но для бюрократии Веймарской республики. Английский поли­толог К. Дайсон (профессор Ливерпульского университета) справедливо отмечает, что в послевоенные годы образ немецкого чиновника — объективного и беспристрастного вершителя общественных интересов — был основательно поколеблен. Он также подчеркивает, что развитие бюрократии в Германии осуществля­лось при направляющем воздействии политических партий¹.

Действительно, ведущая роль партий в политическом процес­се Германии (закрепленная Основным законом) оказывала и продолжает оказывать серьезное влияние на развитие системы государственного управления. Следует выделить ряд факторов, способствовавших активной роли политических партий в станов­лении и эволюции системы государственной администрации в Гер­мании:

• концепция «надпартийности и политической нейтрально­сти» бюрократии была скомпрометирована в период нацизма;

• процесс денацификации системы государственной службы не дал желаемых результатов, что привело к возникновению фе­номена партийного «патронажа» — покровительства по отноше­нию к государственной администрации;

• именно партии как наиболее «надежные» институты поль­зовались полной поддержкой западных союзников;

• наличие членов партии на государственной службе рас­сматривалось как гарантия лояльности бюрократии к политиче­скому режиму.

В результате борьбы политических партий (прежде всего СДПГ и ХДС/ХСС) за влияние на органы государственной адми­нистрации возникли и утвердились определенные принципы партийного «патронажа». Важнейшим среди них является принцип пропорционального представительства партий в органах го­сударственного управления. Вместе с тем партии стремятся рас­ширить свое влияние в системе государственной администрации, назначая своих членов на ключевые посты в высших звеньях ми­нистерской бюрократии.

Для современной Германии характерно тесное взаимопро­никновение и переплетение политической и административной сфер. Это нашло свое отражение и в законе о государственной службе, согласно которому чиновники имеют право участвовать в деятель­ности политических партий и добиваться парламентской карье­ры. Чиновники, избранные в Бундестаг или Земельный парламент, пользуются правом двухмесячного отпуска на время избиратель­ной кампании. Наряду с депутатским содержанием они продолжают получать значительную часть своего основного жалова­нья. Кроме того, они сохраняют право на получение пенсий для государственных служащих. Иными словами, чиновники в Гер­мании представляют собой привилегированную политическую группу. Их профессиональная компетентность и финансовая не­зависимость позволяют им добиваться значительного продвиже­ния в партиях. В отличие от многих европейских стран (Велико­британии, Франции и США), карьера государственного служащего в Германии не является альтернативной политической карьере. На­против, зачастую она становится предпосылкой для успешной политической деятельности.

Рассмотрим основные уровни административно-государст­венного управления в Германии.

Современное правительство Германии имеет достаточно силь­ную федеральную администрацию. Теоретически она отвечает за контроль иностранных дел, сбор налогов, оборону, транспорт, поч­товую службу, программы социального обеспечения и разведы­вательную деятельность. Но на практике федеральное правитель­ство контролирует только наиболее общие внутренние программы. Даже сбор налогов центральная администрация осуществляет сов­местно с правительствами земель. Большинство же внутренних программ осуществляется администрацией земель при общем фе­деральном руководстве.

Сегодня в Германии каждая из 16 земель имеет собственную конституцию и свою организацию управления. Администра­тивные учреждения земель составляют единую систему с соот­ветствующими федеральными административными учреждени­ями. Область их компетенции распространяется на образование, местное хозяйство, деятельность полиции, здравоохранение, социальное обеспечение. Земли в административном отношении делятся на округа, округа — на уезды, уезды состоят из общин. Вся полнота административной власти в округе сосредоточена в руках регирунгс-президента, назначаемого правительством земли. При нем действует регирунгс-президиум, члены которо­го тоже назначаются сверху. В уездах органом исполнительной власти является ландрат. В компетенцию администрации ландрата входит местный бюджет, налоги и все коммунальное хо­зяйство.

В городских общинах функции исполнительного органа вы­полняет бургомистр — профессиональный чиновник, назначае­мый городским советом на 8—12 лет. В некоторых городах суще­ствует коллегиальный исполнительный орган — магистрат, в состав которого входят профессиональные чиновники, назначаемые также на 8—12 лет.

Интересно, что в Германии сегодня нет понятия «государствен­ная служба». После первой мировой войны появился термин «пуб­личная служба», и это понятие прочно вошло в словарь немецких политологов. В функциональном плане «публичная служба» пони­мается как деятельность в целях выполнения общегосударствен­ных задач управления. В институциональном плане под ней под­разумевается определенный круг лиц, для которых выполнение публичных дел составляет профессиональную деятельность². По­нятие «публичная служба» охватывает три категории лиц: чинов­ников, служащих и рабочих. Критерием различения выступает правовая форма назначения: для чиновника — издаваемый в особом порядке компетентными властями акт назначения; для служаще­го и рабочего — заключаемый сторонами договор о поступлении на службу. Чиновники выделены в группу особо доверенных лиц, специально облеченных функцией управления и наделенных в связи с этим особым правовым и политическим статусом.

Основным нормативным актом, регулирующим деятельность чиновников является Федеральный закон о чиновнике (ФЗоЧ) в редакции 1971 г. По этому закону чиновниками считаются сле­дующие лица: чиновники государственного аппарата, судьи, пре­подаватели школ и высших учебных заведений, военнослужащие, работники почты, железнодорожной службы, государственных бан­ков. Табель о рангах предусматривает 16 групп чиновников: А1—А5 — низшие чины (вспомогательно-технические); А6—А9 — средние чины (правительственные секретари, обер-секретари, гаупт-секретари); А10—А13 — высшие чины I ступени (правитель­ственные инспекторы, регирунгс-атаманы); А14—А16 — высшие чины II ступени (высшие правительственные советники). Мате­риальное содержание чиновников составляется из основного ок­лада, территориальной надбавки, надбавок на детей, за выслугу лет, за звание. Размеры, структура и динамика выплат опреде­ляются специальным законом об оплате³.

Особую группу составляют политические и почетные чинов­ники. Институт политических чиновников сложился в Германии в конце XIX века. Смысл этого института заключает­ся в том, что вместе с правительством или отдельным министром приходят и уходят со своих постов наиболее близкие к его поли­тической программе сотрудники администрации. Тем самым в слу­чае смены кабинета и его политической платформы как бы обеспечивается реализация новых политических установок в деятельности администрации. В настоящее время основы феде­рального законодательства о праве чиновников так определяют статус политического чиновника: «Пожизненно назначенный чиновник в любое время может быть временно переведен на пен­сию, ибо определенная занимаемая им должность обязывает его к принятию основных политических установок и целей прави­тельства»⁴. К политическим чиновникам относятся: статс-сек­ретари в федеральных министерствах, ведомствах федерального канцлера и федерального президента; руководители отделов в ми­нистерствах, ведомствах федерального канцлера и федерального президента, федеральном ведомстве по делам печати и информа­ции, администрации Бундестага и Бундесрата; руководители в зе­мельных министерствах и канцеляриях (государственные совет­ники)⁵.

Персональные перемещения в высшем звене государственной администрации — удобное средство для достижения лучшего взаимодействия между правительством и бюрократией. Особенно это важно в тех случаях, когда в силу своих политических ориен­тации бюрократия не симпатизирует тому или иному прави­тельству. Так произошло, в частности, после прихода к власти в 70-е годы социал-демократов (в коалиции со свободными де­мократами). Были предприняты значительные перемещения среди высшего персонала федеральных министерств и ведомств, известные как «тихая революция»⁶.

Несколько иное значение имеет в Германии институт почет­ных чиновников. Это лица, имеющие гражданскую профессию, которых назначают на почетную должность без оплаты и права претендовать на особое социальное обеспечение. К ним относят­ся присяжные, выборные консулы.

Согласно исконно германской доктрине, чиновник рассмат­ривается как слуга, орган и представитель государства, его идеи. На этом постулате основывается вся система подготовки чинов­ников и их последующего продвижения по службе. И хотя по кон­ституции (ст. 33, п. 2) «каждый немец имеет равный доступ ко всякой государственной должности в соответствии со своими склонностями и профессиональной квалификацией» Закон о чиновнике называет особые качества, позволяющие претендо­вать на это звание⁷.

Прежде всего, требуется быть немцем в смысле ст. 116 Основ­ного закона. В особом порядке закон допускает назначение чи­новником иностранца (например, в качестве преподавателя выс­шего учебного заведения Германии); такое назначение, однако, не ведет автоматически к приобретению гражданства.

Далее, лицо, претендующее на должность чиновника, долж­но предоставить гарантии своей политической благонадежности, т.е. готовности в любое время выступить в защиту конституци­онного строя. Помимо этого будущий чиновник должен обладать необходимой профессиональной подготовкой. Вид и деятель­ность такой подготовки устанавливаются соответственно уровню служебной иерархии.

К службе на низшем уровне (А1—А5) допускаются лица, ус­пешно закончившие народную школу и прошедшие подготови­тельную службу (§16 ФЗоЧ), к службе на среднем уровне (А6—А9) — лица, успешно кончившие народную школу, прохо­дившие служебную подготовку в течение года и сдавшие специ­альный экзамен для поступления на должность среднего уров­ня (§17 ФЗоЧ).

Значительно более высокие требования предъявляются к поступающим на службу высшего уровня. К службе на высшем уров­не I ступени допускаются лица, успешно окончившие среднюю школу, проходившие специальную подготовку в течение 3 лет и сдавшие экзамен по требованию этого уровня (§18 ФЗоЧ). Нако­нец, к службе на высшем уровне II ступени допускаются лица с высшим образованием, сдавшие первый государственный эк­замен, прошедшие подготовительную службу в течение 2 лет и сдавшие второй экзамен (§19 ФЗоЧ)⁸.

Дополнительно к этим требованиям устанавливаются еще возрастные барьеры при допуске на должности различных уров­ней: от 16 до 30 лет — на низшие ступени; от 16 до 32 лет — на средние ступени; от 18 до 30 лет — на высшие должности. По­становлением 1968 г. для многих видов службы возрастной «по­толок» для приема поднят до 50 лет.

Среди сфер, из которых рекрутируется персонал министер­ской бюрократии, на первом месте стоит юстиция, потом — экономика и социальные науки. Профессия юриста в Германии традиционно представляла наилучшие возможности для поступ­ления на государственную службу. Несмотря на массовый при­ток в сферу государственного управления специалистов различного профиля юристы и сегодня продолжают удерживать веду­щие посты в системе министерской бюрократии. По мнению Г. Шмида и Х. Трайбера, причины привилегированного положе­ния юристов в бюрократической системе следует искать в «эпо­хе либерализма», когда государство рассматривалось как «про­изводитель и страж общих юридических норм», и поэтому чиновники с юридическим образованием считались наиболее подходящими для этих целей⁹. В конце прошлого века исклю­чительное положение юристов в государственной администрации Германии было узаконено. И лишь закон 1953 г. нарушил «юри­дическую монополию».

Согласно данному закону, высшее образование в сфере эко­номики и общественных наук приравнивается к юридическому, т.е. признается «достаточным» для занятия руководящих постов на государственной службе. И все же, как показывают современ­ные социологические исследования, среди руководящего и выс­шего руководящего персонала профессия юриста продолжает преобладать. Например, среди руководящих чиновников, выпол­няющих функции планирования (вплоть до заместителей началь­ников отделов в министерствах), юристы составляют 67%¹⁰.

Что касается социального происхождения руководящих чи­новников, то более чем на 2/3 они рекрутируются из «верхнего среднего слоя» (свободные профессии, руководящие служащие и высшие чиновники, состоятельные коммерсанты) и почти на 1/4 из «нижнего слоя» (чиновники средней и низшей категорий, служащие, ремесленники, крестьяне)¹¹.

Для более полного представления о высших чиновниках Гер­мании следует обратить внимание на тот факт, что эта катего­рия государственных служащих широко представлена в раз­личного рода объединениях, общественных и экономических организациях, а также в руководстве партий. Такого рода дея­тельность, по мнению Р. Майнтц, содействует расширению «го­ризонта общения» высших администраторов, служит для них важ­ным источником информации. Контакты в государственном секторе играют немаловажную роль и для рекрутирования пер­сонала на ведущие посты в государственной администрации¹².

Система продвижения по службе строго регламентируется за­конами. Она основана на двух принципах: повышении квалифи­кации (что подтверждается либо специальной проверкой и соот­ветствующей оценкой, либо сдачей специального экзамена) и принципе постепенного продвижения (нельзя «перескакивать» через очередную ступень). Исключения из двух правил допускаются лишь по специальному разрешению Федеральной комиссии по кадрам¹³.

В низших должностных группах при оценке работы «хоро­шо» повышение производится через 6 лет, а при оценке «впол­не удовлетворительно» — через 8 лет. При назначении на выс­шую должность в этой группе, если претенденту нет 40 лет, требуется специальное разрешение министра. В средних и высших груп­пах продвижение регламентируется для каждой должности от­дельно. Отступление от этих сроков может произойти, если слу­жебная деятельность оценивается как «очень хорошая». Если государство в лице начальника не выполнит своих обязательств по продвижению, оплате или другим меркам заботы о чиновни­ке, он вправе добиваться возмещения убытков (§79 ФЗоЧ, §839, §847 Гражданского кодекса)¹⁴.

При повышении по службе особое место занимает политиче­ский статус чиновника. «Обязанность верности» — это прежде все­го требование политической верности, причем в самом широком смысле. «Чиновник служит всему народу, а не отдельной пар­тии. Он выполняет свои обязанности добросовестно и вне свя­зи с партийными интересами, при этом он обязан руководст­воваться заботой об общих интересах и благе» (§52 п. 1 ФЗоЧ).

Основной формой контроля за деятельностью чиновников высту­пает административная юстиция. Она действует в как система специальных административных судов. Принятие в 1960 г. федерального уложения об административных судах установило их трехинстандионную структуру. Суды первой инстанции создаются, как правило, в больших городах. Дела слушают судеб­ные коллегии в составе трех профессиональных судей и двух засе­дателей. Последние вербуются из чиновников различных ведомств. Второй инстанцией являются верховные администра­тивные суды земель (всего их 16). Они состоят из опреде­ленного числа палат, заседающих в составе председателя, двух су­дей и двух заседателей. Эти суды являются ревизионными по решению к судам первой инстанции. Третьей, высшей, инстанцией выступает Федеральный административный суд (ФАС), состоящий из нескольких сенатов. Все судьи ФАС избира­ются из профессиональных судей специальной комиссией под пред­седательством федерального министра внутренних дел.

Административные суды располагают компетенцией по всем вопросам относительно статуса чиновника, его назначения, прав, обязанностей, оплаты, социального обеспечения, увольнения и пен­сии. Своеобразной особенностью является процедура, позволяющая чиновнику затеять процесс против самого себя. Желая снять с себя подозрения в совершении служебных проступков, чиновник может потребовать, чтобы дисциплинарный суд вынес решение по его делу. Большинство западногерманских юристов высоко оце­нивают роль административных судов. Г. Ройс пишет: «В резуль­тате деятельности административных судов управление дела­ми становится либеральнее, а государство демократичнее»¹⁵.

Соединенные Штаты Америки. В ретроспективе процесс централизации административно-государственного управления в США протекал достаточно неравномерно. Американская федера­тивная система предполагает определенную экономическую ав­тономию и достаточно широкие политические полномочия шта­тов, а в какой-то мере и местных органов власти, исторически предшествовавших федеральному правительству. Практически вплоть до начала развернутой индустриализации и победы Севера над се­паратистами Юга в Гражданской войне на значительной терри­тории США штаты и графства были чуть ли не единственными органами государственной власти, что привело к возникновению традиций местного самоуправления.

В XIX веке, в эпоху свободного капитализма, когда хозяйст­венные потребности государства носили ограниченный характер, аппарат административно-государственного управления отра­жал специфику эволюции американского капитализма — децен­трализацию механизма государственного хозяйствования. Основ­ная масса финансовых средств, поступавших в доход государства, аккумулировалась и распределялась через бюджеты штатов и ме­стных властей.

Идея политической системы, объединяющей конституцион­но обособленные правительства, получила широкую поддержку в Америке в конце колониальной эпохи и послужила основной базой для развития федерализма в стране. Американские поли­тологи У. Беннет и К. Превит считают, что федеральное правитель­ство в США является не основателем, а продуктом штатов, вы­ступающих в едином союзе: «основой федерализма является тот факт, что штаты предшествовали образованию Союза»¹⁶.

Немаловажное значение для формирования в значительной степени децентрализованного федерального государства сыграли конституционные предпосылки. С самого начала образования фе­дерации в США начались острые дебаты о том, какую роль должна играть федеральная администрация. Предполагалось, что национальное правительство и федеральная администрация бу­дут заниматься теми проблемами, которые штаты не могут решить самостоятельно. В соответствии с конституцией они долж­ны были заниматься регулированием национальной экономики, внешней политикой, обороной, а также зашитой гражданских прав населения. Федеральные власти настаивали на том, чтобы наци­ональное законодательство главенствовало над законодательст­вом штатов. Точно так же национальная исполнительная власть (частью которой является федеральная администрация) не долж­на была находиться под контролем властей штатов¹⁷.

Однако, как отмечают многие американские политологи, в США существует много так называемых конституционных традиций, которые реализуются в самой политике федерации по отноше­нию к штатам и местным органам власти и сдерживают процесс централизации. Интересно отметить, что в тексте Конституции США разделение административно-управленческих полномочий между различными уровнями государственной власти отражено крайне расплывчато и неопределенно. Так, 10-я поправка к кон­ституции определяет, что «полномочия, не делегированные Со­единенным Штатам конституцией и не запрещенные для штатов, соответственно резервируются за штатами».

Известно, что длительное временя после образования феде­рации штат рассматривался как государственная единица. За шта­тами сохранялись права эмиссии денежных знаков, налогообло­жения, формирования воинских соединений, контроль за внешней торговлей, т.е. комплекс функций, присущих независимому го­сударству. Еще в 1787 г. жители Мэриленда рассматривали се­бя как «нацию», а Дж. Адамс называл делегацию Массачусетса в конгрессе «нашим посольством»¹⁸.

В 1781 г. статьи Конфедерации были ратифицированы всеми штатами и важнейшие функции государства были переданы кон­грессу. Однако за штатами и после этого остались такие преро­гативы, как регулирование торговли, налогообложение, консти­туционное и административное право. Более того, длительное время резолюции конгресса имели для штатов, как правило, силу ре­комендаций. По сути, сколько-нибудь четкое разделение прав и полномочий между штатами и федерацией было зафиксировано только в 10-й и 14-й поправках (1868 г.) к конституции, однако и после этого были многочисленные случаи превышения штата­ми своих полномочий. Таким образом, исторические корни аме­риканского регионализма очень сильны и по сей день не только предопределяют современную роль штатов и местных органов вла­сти в системе административно-государственного управления, но и оказывают глубокое воздействие на выработку государственной политики. Несомненно и то, что в основе процесса формиро­вания сильно децентрализованного государства лежал и ряд экономико-географических факторов, связанных с учетом обширных размеров территории страны.

Однако развитие производительных сил в конце XIX — на­чале XX века не могло не оказать влияния на эволюцию силь­но децентрализованного государственного аппарата. Формиро­вание общенационального рынка труда и капитала, развитие железных дорог, межштатной торговли, выработка общенаци­ональных стандартов (прежде всего медицинских препаратов и пищевых продуктов), банковская система и единое денежное об­ращение — все это можно записать в «актив» набирающего си­лу федерального правительства. К тому же крупный капитал, не заинтересованный более в сохранении искусственного дроб­ления национального рынка, выступил как сторонник интегра­ционных тенденций. «Великая депрессия» 1929—1932 гг. со всей очевидностью поставила вопрос об «экстренной мобилиза­ции средств государственного регулирования». Кризис достаточ­но ясно продемонстрировал явное несоответствие уровня цент­рализации бюджетных и управленческих ресурсов госаппарата степени централизации капитала, равно как и масштабности со­циально-экономических проблем.

Стало очевидно, что только федеральный уровень власти с его нереализованными возможностями государственного регулиро­вания способен смягчить последствия кризиса. Поэтому «но­вый курс» Ф. Рузвельта был направлен на расширение масшта­бов государственного вмешательства в экономику и концентрацию в рамках федерального правительства важнейших бюджетных, административных и управленческих рычагов и ресурсов. Неспо­собность правительств штатов решить проблемы, ставшие наци­ональными, привела к мощной «нейтралистской» волне, окон­чательно решившей в пользу Вашингтона вопрос о важнейших прерогативах и полномочиях в рамках федерации.

16-я поправка к конституции позволила федеральным влас­тям собирать подоходный налог. Вашингтон получил значитель­но более мощные полномочия в сфере налогообложения, чем те, что были в распоряжении штатов и местных властей. Федераль­ная администрация распространила свою деятельность на соци­альные программы, экономическое регулирование, гражданское законодательство. В 1939 г. доходы федерации и штатов почти сравнялись, а в 1940 г. бюджет Вашингтона впервые превысил суммарные расходы штатов и местных органов власти в США.

Постепенно увеличивались федеральные дотации, которые еже­годно выделялись Вашингтоном администрации штатов и мест­ным властям. Если в 1932 г. эти дотации составляли менее 3% доходов местной администрации, то в 1950 г. — уже 10,4%, а в 1982 г. — свыше 25%. В результате администрация штатов и местные власти стали зависеть от федеральных дотаций, ибо теперь они составляют около четверти их общих доходов.

Закономерным результатом такой политики стал дальнейший рост влияния федеральной администрации. Поскольку имен­но она дает деньги, то может устанавливать и стандарты. Меню школьных завтраков, проекты больниц, шоссейных дорог и аэ­ропортов, женская гимнастика в колледжах — все это сегодня контролирует федеральная администрация.

Последние годы администрация штатов и местные власти ста­ли все чаще жаловаться на то, что они оказались «запертыми» в тисках федеральных программ, которые не учитывают дейст­вительных местных потребностей. Президенты Р. Никсон и Р. Рей­ган полагали, что у них есть ответ на эту проблему: нужно уй­ти от «целевых» дотаций, направленных на решение узких конкретных задач, к более широким, обобщенным дотациям и к «участию в доходах». Оба президента называли свои програм­мы «новым федерализмом», имея в виду возвращение части ад­министративной власти и контроля штатам. Но эти идеи не принесли желаемых результатов. Р. Никсон и Р. Рейган выделя­ли ежегодно значительные суммы из федеральной казны непо­средственно администрации штатов в качестве формы участия по­следних в федеральных доходах. Эти деньги администрация штатов могла тратить по своему усмотрению, без контроля со сто­роны федеральных властей. Однако это сделало ее и местные вла­сти не менее, а еще более зависимыми от казны Вашингтона.

Более того, поскольку размер федеральных дотаций не зави­сел от конкретных нужд местной администрации, то деньги шли и к богатым, и к бедным городам одинаково. Один город мог отчаянно нуждаться в средствах для поддержания полиции и по­жарной охраны, тогда как другой тратил их на улучшение сво­их парков. Такое положение привело администрацию штатов и муниципалитетов в отчаяние. Вопрос о том, сколько федераль­ных денег давать и как их давать, остается постоянной пробле­мой американского федерализма. По существу, это ключевой пункт более общей государственной проблемы — проблемы баланса меж­ду центральной администрацией и властями штатов в федераль­ной системе.

Другой стороной того же вопроса является так называемая «балканизация» власти в федерации. В 1980 г. в США на­считывалось 79912 органов власти, в том числе исполнительные и законодательные органы 50 штатов, 3042 графств, 18862 го­родов (муниципалитетов), 25962 специальных, 16822 школь­ных округов, 16822 тауншипов. Все эти власти в своей деятель­ности сталкиваются друг с другом, и первой жертвой всегда оказывается налогоплательщик. Такую множественность влас­ти политологи в шутку назвали «балканизацией». В США балканизация привела к большому количеству конфликтов по по­воду юрисдикции, т.е. по поводу того, чья административная власть и в каких ситуациях должна применяться. Проблема поиска правильного баланса власти между центральной государственной ад­министрацией и властями штатов до сих пор остается открытой.

Рассмотрим подробнее современную организацию админист­ративно-государственного управления в Соединенных Штатах.

В стране 14 правительственных департаментов, в которых занято от 85 до 90% всех федеральных государственных служащих²⁴. Они имеют общую структуру, хотя могут отличаться по размерам и по своим функциям. Каждый возглавляется секретарем, кото­рый назначается президентом с одобрения сената. Заместители се­кретаря и помощники секретарей получают также политическое назначение. Эта система отличается, например, от британской, где чиновники, соответствующие заместителям секретаря в США, яв­ляются работниками постоянной государственной службы.

Основной функцией правительственных департаментов является проведение законодательной и исполнительной полити­ки. Например, Департаменту сельского хозяйства поручено под­держивать предписанные конгрессом цены на сельскохозяйст­венную продукцию. Это непростая задача, так как департамент должен решать, как понимать намерения конгресса. Очень часто, когда встает противоречивый вопрос, единственным способом, которым конгресс может обеспечить минимальное большинство, необходи­мое для прохождения законодательства, является формулировка вопроса в наиболее общих, политически нейтральных терминах. Таким образом, парламент часто дает лишь широкое руководящее направление для деятельности, и бюрократия обладает свободой учреждать особую рабочую политику, которая соответствует ее соб­ственным интересам (или интересам тех, кто обладает более вы­сокой исполнительной властью).

Правительственные департаменты подразделяются на бюро, которые возглавляются чаще профессиональным чиновником, чем назначенным лицом. Например, бюро статистики труда являет­ся частью департамента, и руководители бюро обладают большой дискреционной властью несмотря на то, что они должны дейст­вовать в рамках постоянного законодательства и административ­ной политики. Кроме того, правительственные департаменты под­держивают местные учреждения в каждом штате, и единая административная политика превалирует на всех ведомственных уровнях.

Федеральные агентства выполняют чаще одну, но весьма сложную функцию, которая иногда может быть более по­литической, чем административной. Например, Информацион­ное агентство Соединенных Штатов (ЮСИА) откровенно идеоло­гическое. Его функция состоит в том, чтобы представлять США в благоприятном свете и завоевывать международную поддерж­ку американской политики. Однако существуют и политически нейтральные агентства, такие как НАСА — Национальное агент­ство по аэронавтике и исследованию космического пространст­ва, которое было организовано для координации американских исследований в космосе. Каждое агентство возглавляется од­ним администратором, которого назначает президент и которо­го он может снять с поста.

Федеральные корпорации, принадлежащие прави­тельству, являются сочетанием правительственных агентств и пред­приятий частного бизнеса. Хотя главы корпораций назначают­ся президентом (с согласия сената), они обладают значительной автономной властью. Корпорации могут, например, принять свое собственное решение, как распределить и куда направить фонды, которые ассигновала законодательная власть. Почтовая служба США, управление по развитию долины реки Тенесси, Экс­портно-импортный банк — вот несколько из числа наиболее важных федеральных корпораций²⁵. Многие корпорации пред­принимают крупное строительство общественных сооружений, которое вряд ли смогли бы финансировать частные фирмы. По­добным же образом не нашлось бы частной корпорации, решив­шейся покрыть затраты Министерства связи. Федеральные корпорации действуют в соответствии с основными руководящими направлениями, установленными конгрессом. Лишь незначи­тельное число корпораций является прибыльными, поэтому они зависят от ежегодных правительственных субсидий.

Независимые постоянные агентства созданы для экономической регуляции частного бизнеса, который непо­средственно влияет на общественное благосостояние. Они обладают значительной властью, полученной от конгресса. Напри­мер, конгресс уполномочил Постоянную ядерную комиссию за­мораживать работу атомных станций, если не обеспечивается их безопасность. Такие решения, как правило, поддерживаются в судах. Однако независимые постоянные агентства являются объектом значительной критики. Многие политологи считают, что агентства находятся под огромным влиянием тех самых от­раслей промышленности, чью деятельность они должны контро­лировать. Дело в том, что большинство членов комиссий в про­шлом были сотрудниками частных предприятий и, как говорят критики, они больше заинтересованы в удовлетворении интере­сов предпринимателей, чем в обеспечении защиты населения. Федеральная энергетическая комиссия, например, выдержива­ет постоянные атаки со стороны тех, кто считает, что она состо­ит преимущественно из представителей промышленности и за­щищает их интересы, а не интересы потребителей. В этой критике есть доля правды, но необходимо признать, что служа­щие агентств должны разбираться в той отрасли промышлен­ности, которую они контролируют.

Такова в целом характеристика организации федеральной бю­рократии в США. К началу 80-х годов на федеральной государ­ственной службе состояло 1990 тыс. человек.

Деятельность американских чиновников регулирует Закон о гражданской службе. В конце 70-х годов в стране были про­ведены крупные реформы Института гражданской службы. Большинство государственных и политических деятелей были обеспокоены медлительностью, расточительностью и неэффек­тивностью административно-государственного управления в стране. С резкой критикой выступали сами высшие правитель­ственные чиновники. Ф. Малек, заместитель директора Админи­стративного и бюджетного управления, писал о неэффективно­сти работы государственной службы как о национальной проблеме и даже трагедии²⁷.

Закон о реформе гражданской службы был разработан адми­нистрацией Картера и принят конгрессом в 1978 г. В соответст­вии с этим законом Комиссия гражданской службы прекрати­ла свое существование. Ее функции были поделены между Бюро управления персоналом и Советом по защите системы заслуг. За­тем был создан Федеральный совет по руководству трудовыми от­ношениями. Новые агентства начали функционировать с 1 января 1979 г. Отдельно была создана Комиссия по равным возможностям занятости, которая взяла на себя функции контроля за соблюдением Закона о гражданских правах, побуждая федеральное правительство к расследованию определенных жа­лоб по дискриминации.

На Бюро управления персоналом возложена задача обеспече­ния централизации и координации кадровой работы в аппарате административно-государственного управления. В компетенцию Бюро входит назначение служащих на должности и их продви­жение по службе, оценка их труда, повышение квалификации, поощрения и наказания, выработка рекомендаций по совершен­ствованию кадровой работы. Что касается Совета по защите си­стемы заслуг, то его полномочия сводятся к обеспечению соблю­дения законов гражданской службы в области найма, увольнения и прохождения службы в соответствии с принципами «системы заслуг». Сформулировано девять основных принципов системы заслуг, включенных в законодательство:

• рекрутирование служащих из всех сегментов общества с под­бором и продвижением на основе способностей, знаний и умений при справедливой и открытой состязательности;

• справедливое и беспристрастное отношение в процессе уп­равления персоналом вне зависимости от политических взглядов, расы, цвета кожи, религии, национального происхождения, по­ла, семейного статуса, возраста или инвалидности с должным ува­жением к конфиденциальности личной жизни и конституцион­ным правам;

• равная оплата за работу равной ценности с учетом как национального, так и местного уровня оплаты работников частно­го сектора в сочетании с поощрением и признанием отличного исполнения работы;

• высокие стандарты честного поведения и заботы об обще­ственном интересе;

• действенное и эффективное использование федеральной ра­бочей силы;

• сохранение хорошо работающих служащих, исправление ра­боты тех, чья деятельность неадекватна, и расставание с теми, кто не может и не хочет удовлетворять требуемым стандартам;

• улучшение работы путем эффективного обучения и подго­товки;

• защита служащих от необоснованных действий, персональ­ного фаворитизма или политического принуждения;

• защита служащих от наказаний за законное раскрытие информации. Наказание не может быть применено к служаще­му, давшему «сигнал тревоги».

Профессиональные гражданские служащие занимают долж­ности, распределенные в иерархическом порядке по 18 категори­ям Генеральной схемы должностей соответственно сложности и ответственности работы и степени участия каждой категории в процессе принятия решений и управления. Характеристика и опи­сание каждой из 18 должностных категорий утверждены в зако­нодательном порядке и содержатся в разд. 5 Свода законов США.

Категории 1-4 относятся к низшему персоналу административных учреждений, непосредственным исполнителям. Служа­щие этих категорий выполняют простейшую рутинную работу или работы, имеющие некоторую долю трудности, под непосредственным и общим наблюдением. От этих служащих либо во­обще не требуется вынесения независимых суждений, либо до­пускается, но ограниченно — «в соответствии с установленной политикой и процедурами». В 1980 г. их количество составля­ло 21,1% общего числа служащих в аппарате административ­но-государственного управления. По своему материальному по­ложению они относятся к низкооплачиваемым работникам: средний размер жалованья (6,5—9,9 тыс. долларов в год) сопо­ставим с заработной платой неквалифицированных рабочих ча­стного сектора.

К категориям 5—8 относятся служащие, которые выполняют работу, требующую специальных знаний и подготовки, способ­ностей к индивидуальной работе. Это исполнительский персонал высшей квалификации, имеющий дипломы высших учебных за­ведений. Они не выполняют никаких функций по администра­тивному руководству, а профессиональная деятельность прохо­дит под общим наблюдением. В 1980 г. их число составляло 31,1% общего числа служащих в аппарате административно-государст­венного управления. По своему материальному положению они относятся к среднеоплачиваемым работникам: их жалованье — «от 11,3 до 16 тыс. долларов в год, что значительно ниже жало­ванья их «коллег» из частного сектора.

Служащие категорий 9—14 относятся к среднему руководящему персоналу, хотя их деятельность протекает под общим административным наблюдением и руководством. Например, служащие 11-й категории должны быть способны выносить решения, г. 12-й категории — проявлять способности к руководству, служащие 13-й категории могут быть помощниками глав небольших подразделений, а 14-й — главами подразделений и бюро. Общее число таких служащих составляет 46,6% общего числа чиновников в аппарате административно-государственного управления. Средний размер их жалованья от 20 до 35 тыс. долларов в год.

Служащие категорий 15—18 являются высшим руководя­щим составом государственных учреждений. В число их обязан­ностей входит планирование и руководство специализированны­ми программами исключительной трудности и ответственности. Как правило, они возглавляют бюро и отделы. Общее число та­ких служащих незначительно — 2,35%. Их жалованье в среднем на 750% выше жалованья служащих низшей категории (50—75 тыс. долларов в год)³¹.

Гражданская служба в США подразделяется на конкурсную и исключительную. Название «конкурсная» объясняется тем, что все назначения на эту службу производятся в результате отбо­ра на конкурсных экзаменах. Более 90% всех государственных слу­жащих проходят через конкурсную систему. Название «исключи­тельная» отражает положение, по которому должности этой службы исключены из-под действия Закона о гражданской службе. В чис­ло «исключительных» входят служащие Агентства по националь­ной безопасности, ЦРУ, ФБР, Госдепартамента, представительств США в международных организациях. Интересно, что организа­ция данных служб строится на особых принципах. Это объясня­ется политическими соображениями правящих кругов — стремле­нием создать привилегированный статус, выражающийся в более высоком жалованье, для служащих тех ведомств, которые играют особо важную роль в обеспечении интересов государства³².

В США существует также патронажная система, или система добычи, т.е. назначение на высшие админи­стративные должности за политические заслуги и периодичес­кая сменяемость высших чиновников в зависимости от времени нахождения в Белом доме представителя партии, сторонниками которой они являются³³. Сегодня только 5% особо важных долж­ностей заполняются «патронажными» методами. Это главы ис­полнительских ведомств и агентств, послы, консулы. Их назна­чает президент с совета и согласия сената (обычай «сенаторской вежливости»). Существует также ряд должностей, назначать на которые президент может без согласия сената: руководители правительственных программ, советники, помощники и личные секретари президента.

Для большинства чиновников продвижение по служебной ле­стнице производится согласно принципам системы заслуг — от­бору наилучших кандидатов на повышение в должности на кон­курсных экзаменах, а также на основе ежегодной оценки их служебной деятельности. Однако конкурсные экзамены применяются лишь для рядовых должностей, гораздо важнее итоги пе­риодической оценки служебной деятельности. По Закону 1978 г. значение такой оценки для контроля над работой служащих бы­ло резко повышено. В результате ежегодная оценка результатов труда стала реальным инструментом кадровой политики в систе­ме административно-государственного управления. Американ­ские политологи, комментируя содержание Закона 1978 г., под­черкивали, что процедура увольнения значительно упростилась. Действительно, в законе вопрос об увольнении сформулирован очень широко: со службы может быть уволен каждый, если это необ­ходимо в целях национальной безопасности. Единственной обязанностью администрации является заблаговременное вручение уведомления об увольнении.

До 1979 г. существовало три общепринятых оценки работы государственного служащего: отличная, удовлетворительная и неудовлетворительная. В настоящее время в каждом ведомстве существует своя система оценки. При этом поощряется привлечение к разработке критериев оценки самих служащих. Оценка рабо­ты является основанием для принятия решения о переподготов­ке, обучении, награждении, понижении, оставлении на прежней должности или смещении государственного служащего.

Руководитель учреждения должен сообщить служащему о кри­тических замечаниях в его адрес и о критериях оценки его тру­да. Прежде чем предпринять какие-либо действия, связанные с понижением в должности в связи с плохой работой, необходи­мо предупредить об этом служащего в письменной форме. Если после предложения о понижении в должности служащий в течение года продемонстрирует удовлетворительную работу, то предложение, связанное с его плохой работой, будет отозвано.,

В каждом учреждении государственной службы имеется свой план продвижения по службе. В случае, если на определенную, должность недостаточно кандидатов из своего учреждения, объявляется открытый конкурс. Критерии для продвижения те же, что и для принятия на государственную службу, однако ведомствам рекомендовано отказаться от письменных или устных те­стов. Квалификационные стандарты для продвижения разраба­тываются также отдельно каждым ведомством и определяют минимум требований для успешного выполнения соответствующей работы. Все кандидаты, отвечающие этим стандартам, а так­же другим требованиям, необходимым по закону (например, принадлежность к определенной категории), могут претендовать на должность. Из них отбирают обычно 3—5 человек, обла­дающих наиболее высокой квалификацией, чьи кандидатуры пе­редаются на рассмотрение специального чиновника, который и выносит решение, не допуская фаворитизма и дискриминации³⁴. Закон требует применения дисциплинированных мер против тех руководителей, которые:

• дискриминируют кого-либо из претендентов;

• требуют или рассматривают какие-либо рекомендации на служащего, который сам этого просит или в отношении которо­го планируются какие-либо кадровые изменения, за исключени­ем материалов, представляющих собой оценку выполнения этим человеком работы, его способностей, склонностей, общей квали­фикации или характера, лояльности и годности;

• используют официальную власть для принуждения к поли­тическим действиям;

• сознательно обманывают человека или препятствуют его пра­ву участвовать в конкурсе для поступления на государственную службу;

• оказывают на служащего влияние, чтобы тот отказался уча­ствовать в конкурсе с целью ухудшить или улучшить шансы лю­бого из кандидатов;

• оказывают какое-либо особое предпочтение или предостав­ляют преимущество, не предусмотренное законом, какому-либо кандидату на должность или служащему;

• назначают, продвигают по службе родственников в его (или ее) собственном агентстве;

• осуществляют или пытаются произвести кадровые действия и в качестве наказания для тех служащих, которые воспользовались своим правом на апелляцию, отказались заниматься политической деятельностью или законным образом раскрыли нарушение закона, правил и инструкций, растраты фондов, злоупотребления властью или существенную и специфическую опасность общественному здоровью или безопасности;

• осуществляют или пытаются произвести действия в отноше­нии персонала, которые являются нарушением закона, правил или инструкций, напрямую относящихся к принципам системы заслуг.

Как видим, в Законе о реформе гражданской службы в США тщательно разработаны дисциплинарные меры против тех руководителей, которые нарушают принципы системы заслуг при про­движении по службе. Важно, что здесь даны максимально кон­кретные формулировки возможных случаев противозаконных ситуаций, что позволяет достаточно эффективно использовать данный закон на практике при возникновении аналогичных ситу­аций на гражданской службе.

В США существует и внеконкурсное занятие должностей, это происходит в тех случаях, когда дальнейшее продвижение при успешном выполнении своих обязанностей предусматривалось уже при приеме на предыдущую должность (для стажеров, уче­ников и т.п.). Вне конкурса замещаются также должности, но­сящие временный характер (на срок до 120 дней). Исключения могут быть сделаны и для служащих, потерявших прежнюю должность из-за сокращения штатов и переведенных в другие учреждения³⁶.

Известный американский юрист и политолог О. Сталь счита­ет систему должностной квалификации наиболее удобной фор­мой для организации труда служащих низших и средних кате­горий: «Превосходство системы должностной квалификации основано на простой идее: самой лучшей, долгодействующей и наиболее эффективной формой стимулирования служащих низ­ших и средних категорий является сама их работа. Другими словами, характер служебной деятельности — та сила, кото­рая привлекает людей, поддерживает их интерес к работе и пре­пятствует поискам лучших условий труда». Следовательно, делает вывод О. Сталь, путем научно обоснованного определения объема обязанностей, связанных с должностью, и умелого под­бора кандидатур, заинтересованных в том, чтобы занять ее, можно добиться достаточно эффективной организации служеб­ной деятельности чиновников. Однако на высоких администра­тивных постах необходима принципиально иная система — «си­стема званий». По мнению О. Сталя, система должностной квалификации способствует достижению максимальной произ­водительности труда, а система званий ведет к развитию качеств администратора и творческого отношения к работе.

Систему званий (или систему назначений администраторов) ввел президент Джонсон в конце 60-х годов. Он предоставил выс­шим административным чиновникам (категории 16—18) особый юридический статус: любое должностное лицо высшей категории может быть свободно перемещено из одного учреждения в дру­гое. Политическое руководство, имея в своем распоряжении весь «высший корпус», может расставлять кадры по своему ус­мотрению. По замыслу Джонсона, это должно было приблизить «верхушку» администраторов к политическому руководству.

По Закону 1978 г. система назначений администраторов бы­ла утверждена как юридический институт. Сегодня в США служба высших администраторов представляет собой закрытый корпус чиновников, который формируется не только из служа­щих категорий 16—18, но и частично из лиц, занимающих «па­тронажные» посты. Одной из характерных черт этой службы яв­ляется установление особых материальных стимулов: высокого жалованья, премиальной системы, а также создание более широких возможностей для карьеры. Одновременно власти стремят­ся приблизить «верхушку» чиновничества к политической эли­те и тем самым запрограммировать определенную политическую ориентацию высшего эшелона администраторов.

Особое внимание уделяется характеристике политической деятельности государственных служащих в США. Закон о рефор­ме гражданской службы 1978 г. разрешает американскому чи­новнику:

• регистрироваться и голосовать на любых выборах;

• выражать свое мнение как частного лица в узком кругу и публично по всем политическим вопросам и кандидатам до тех пор, пока он не принимает активного участия в политическом управлении или политической кампании в качестве привержен­ца одного из кандидатов;

• носить значки или пуговицы с политической символикой или прикреплять наклейки на свой личный автомобиль, но не в рабочей обстановке;

• вносить вклад в добровольческие кампании политической партии или организации;

• занимать должность в общественной организации, оказы­вать какой-либо из общественных организаций помощь, если это не вступает в конфликт или не препятствует выполнению слу­жебных обязанностей;

• осуществлять канцелярские или судейские функции, не но­сящие партийного характера во время выборов, в соответствии с законодательством штата или местным законодательством;

• проявлять политическую активность по вопросам, не свя­занным с той или иной партией, например в обсуждении консти­туционных поправок, на референдумах, при одобрении муници­пальных указов;

• быть членом политической партии или другой политичес­кой организации, присутствовать на ее собраниях, голосовать по отдельным вопросам, но не принимать активного участия в уп­равлении этой организацией;

• присутствовать на политических съездах (но не в качестве делегата или кандидата), мероприятиях по пополнению партийных фондов и других политических собраниях, но не прини­мать активного участия в их подготовке и проведении;

• высказывать своему сенатору или конгрессмену свою точ­ку зрения на то, как он должен голосовать по тому или иному вопросу.

За нарушение закона служащий может быть отстранен от ра­боты на 30 дней без оплаты, а за активную политическую дея­тельность даже уволен с должности³⁷.

Таким образом, в отличие от Германии, в США политичес­кая активность большинства государственных служащих весь­ма ограничена. Исключения составляют лишь высшие должно­стные лица из ближайшего окружения президента.

Интересно, что в Соединенных Штатах нет системы административных судов, как в Германии. Их функции выполняет Совет по защите системы заслуг. Главная задача Со­вета — защита служащих от злоупотреблений и неоправданных кадровых действий. Он заслушивает и принимает решения по жа­лобам служащих и при необходимости дает приказания о кор­ректирующих и дисциплинарных действиях в отношении госу­дарственного служащего или учреждения.

Существует также Служба (бюро) специального совета, кото­рая в своей деятельности тесно связана с Советом по защите си­стемы заслуг. Она занимается расследованием предложений об определенной запрещенной законом кадровой практике. Это ка­сается случаев, когда:

• запрещенная кадровая политика имеет место в федераль­ных учреждениях;

• федеральный служащий подает сигнал «тревоги» о наруше­нии закона, неправильном управлении, растратах, злоупотреб­лении властью или опасности общественному благополучию;

• федеральные служащие подвергаются политическому давле­нию, вовлечены в запрещенную политическую деятельность или, наоборот, необоснованно ограничивается их политическая деятель­ность³⁸.

Каждый государственный служащий защищен от наказа­ния за «сигнал тревоги», за исключением раскрытия информа­ции, признанной секретной и запрещенной к разглашению за­коном, однако и такая информация может быть раскрыта Главному инспектору. Письменный отчет о результатах рассле­дования Специальный совет представляет конгрессу и президен­ту, копия отчета передается служащему, подавшему сигнал «тревоги»³⁹.

Закон о реформе гражданской службы 1978 г. включает так­же этический кодекс государственной службы. В соответствии с этим кодексом каждый государственный служащий США дол­жен:

• ставить приверженность высшим нравственным принципам и своей стране выше лояльности по отношению к отдельному че­ловеку, партии или государственному департаменту;

• защищать Конституцию, законы и постановления США и всех правительственных органов страны и никогда не участво­вать в их нарушении или уклоняться от их выполнения;

• выдавать полновесную дневную работу за полновесную дневную оплату, прилагать максимальные физические и умст­венные усилия для исполнения своих обязанностей;

• стремиться найти и использовать наиболее эффективные и экономичные способы выполнения заданий;

• никогда не дискриминировать несправедливо одних, предо­ставляя другим особые блага и привилегии за вознаграждение или без него; никогда не принимать для себя и членов своей се­мьи никаких благ или преимуществ при обстоятельствах, кото­рые могут быть созданы определенными людьми для оказания влияния на исполнение государственных обязанностей;

• не делать никаких личных обещаний, связанных с обязанностями его службы, поскольку государственный служащий не имеет своего личного слова, которое могло бы быть связано с об­щественным долгом;

• никогда не использовать никакой информации, полученной конфиденциально во время выполнения служебных обязаннос­тей, как средства извлечения личной выгоды;

• не быть вовлеченным ни в какой бизнес с правительством, ни прямо, ни косвенно, так как это несовместимо с сознательным выполнением служебных обязанностей;

• разоблачать коррупцию везде, где она обнаруживается;

• придерживаться этих принципов, сознавая, что государст­венная служба — это доверие.

Оценивая этот «кодекс этики» чиновников, нельзя не отме­тить высокие нравственные принципы, отвечающие общечело­веческим гуманистическим идеалам, признанным во всем мире. Однако на практике эти высокие принципы часто игнорируют­ся. Такие явления, как коррупция и протекционизм, продолжа­ют процветать в административно-государственном аппарате уп­равления США, о чем свидетельствуют скандальные истории, периодически возникающие на страницах печати.

Государственная служба в странах с унитарным типом административно-государственного управления (Франция, Великобритания)

Унитарные правительства и их центральная администрация значительно больше влияют на повседневную жизнь граждан, чем федеративные. Многие унитарные государства имеют националь­ные полицейские силы и строгий контроль над местной полици­ей. Обычно в этих странах существует единая судебная система, работники которой назначаются центральной администрацией. Боль­шинство унитарных европейских государств имеют сегодня бю­рократию, структурированную по французскому образцу.

Франция. Во Франции раньше, чем в других западноевропей­ских странах, завершился процесс централизации, произошло обо­собление госаппарата от гражданского общества, возникла про­фессиональная бюрократия, основанная на спецификации функций, разделении труда и дифференциации ролей. В середи­не XVIII века, с окончанием объединения страны и консолида­цией абсолютизма, происходит постепенная централизация ад­министративно-государственного управления. С помощью профессиональной бюрократии королевская власть все более обособляется от общества. Муниципальные вольности уничтожа­ются, на место старой администрации приходят новые учрежде­ния, подчиняющиеся приказам, идущим из центра⁴⁰.

В период Великой французской революции продолжалось «строительство» государственного аппарата: в 1789 г. были ликвидированы все феодальные привилегии на государственной службе, в 1790 г. провинции были заменены департаментами, в 1791 г. закон Ле Шапелье запретил создание любых доброволь­ных объединений, «промежуточных ассоциаций» между государ­ством и гражданами.

При Наполеоне I централизация государственного аппарата и его институционализация усилились. Он подписал конкордат с Ва­тиканом, давший государству эффективный контроль над церко­вью, выработал гражданский кодекс, создал институт префектов и супрефектов, назначил комиссаров полиции во все города, ор­ганизовал жандармерию. Наполеон заимствовал основные эле­менты французской бюрократической системы из двух институ­тов французского общества — армии и церкви, которыми он искренне восхищался. В представлении Наполеона идеальный имперский чиновник должен был быть «наполовину военным, наполовину священником». Поэтому наполеоновская бюрократия «по­лувоенного типа» была основана на трех принципах: иерархии, дисциплине и унификации. Мечтой императора было создание корпуса чиновников, служивших только общественному интересу. Он подчеркивал, что чиновники должны иметь приви­легии, но не должны чересчур зависеть ни от министров, ни от императора. При этом Наполеон призывал открыть государственную службу для самых одаренных людей. Именно в период Империи были созданы основные институты французского государства и сфор­мировались традиции французской бюрократии. По приказу им­ператора была основана высшая элитарная школа — Эколь Политекник, ставшая на долгие годы основным центром подготовки профессиональных государственных служащих⁴¹.

В начале XIX века на государственной службе была внедре­на конкурсная система найма чиновников. В «больших шко­лах» (Политехнической, Горной, Школе дорог и мостов), являв­шихся в то время «питомником» административной элиты, исповедовались идеи служения общему благу и государствен­ным интересам. Конкурсная система отбора способствовала рос­ту профессионализма французской бюрократии, внедрению в ее среду новых норм, ценностей и представлений. Французские по­литологи считают, что в результате всего этого произошел опре­деленный отрыв профессиональных чиновников от породившей их социальной среды. Высшие чиновники проповедовали идею слу­жения государству, рассматривали себя в качестве хранителей об­щественных интересов. Отсюда их неприязнь к частнопредпри­нимательской деятельности как «второсортной», ограниченность перехода в частный сектор. Например, с 1860 по 1880 гг. лишь один (!) финансовый инспектор покинул государственную служ­бу и ушел в бизнес⁴².

Высшие чиновники были верными слугами государства, и ре­жим черпал из государственного аппарата политический персо­нал, подбирая из них депутатов и министров. Политическая ло­яльность высшей бюрократии была необычайно высокой. Так, выпускники Политехнической школы участвовали в подавле­нии восстания парижских рабочих в июле 1848 г. и в разгроме Коммуны.

Несмотря на внедрение конкурсной системы, высшая адми­нистрация формировалась практически полностью из привилеги­рованных слоев общества. С 1830 по 1848 гг. только 1% студен­тов Политехнического института был представлен выходцами из семей рабочих и крестьян. Доля представителей крупной буржуазии среди ее выпускников постоянно росла: с 56% в 1848 г. до 61% в 1880 г. В годы Второй империи (1851—1876) 95% ди­ректоров отделов министерств, 82% префектов, 87% государст­венных советников вышли из буржуазии или аристократии. Да­же в годы Третьей республики (1871—1940) демократизация не затронула высшую бюрократию: из 546 членов «больших корпу­сов» лишь 10% вышли из «народных классов» и мелкой буржу­азии⁴³.

С помощью целенаправленной социальной селекции и поли­тического контроля правящий класс Франции не допускал в бю­рократическую элиту выходцев из народа. В XIX веке на вступи­тельном конкурсном экзамене приемная комиссия обращала особое внимание на общую культуру кандидата, его знание клас­сических предметов (и в первую очередь, латыни). Профессия чиновников стала наследственной: сыновья приходили на смену отцам. Например, в 1840 г. 68% членов Государственного совета были сыновьями крупных чиновников; в 1852 г. приблизительно 16% префектов были сыновьями префектов и супрефектов⁴⁴.

Во время вступительного конкурса кандидат должен был пред­ставить соответствующие рекомендации, а при назначении на должность широко использовались родственные связи, обмен ус­лугами, взятками. В личном деле чиновников не только значились их профессия, профессиональные заслуги, но и давалась характе­ристика их социального поведения. Все это закономерно привело к первому кризису французской бюрократии в период июльской Монархии (1830—1848). Французские политологи считают, что кризис был вызван произволом администрации при наборе чинов­ников на государственную службу, непотизмом, политическим фаворитизмом, отсутствием правовых гарантий чиновников, низ­кими окладами рядовых служащих, резкой диспропорцией меж­ду жалованьем высших и низших чиновников, доходящей до со­отношения 20:1⁴⁵.

Даже среди высших французских чиновников во времена правления Луи Филиппа появились требования внести в госап­парат принципы «меритократической системы». Речь шла о со­здании политически нейтральной бюрократии, о повсеместном вве­дении системы конкурсов, чтобы назначать на государственные посты наиболее способных чиновников. Государственным служа­щим вменялось в обязанность проявлять сдержанность в частной жизни и хранить административные тайны. Считалось, что не нуж­но лишать чиновников права выражать свои взгляды, но им не стоит вступать в полемику по вопросам, затрагивающим работу. В некоторых учреждениях того времени чиновникам запрещалось покидать свое рабочее место, читать газеты или иностранные книги на работе⁴⁶.

Во второй половине XIX века занятие должности в госаппарате стало мощным фактором социального продвижения. Государственная служба предполагала минимальный уровень образования, чиновники должны были носить мундир или приличный костюм, они не занимались грязной работой. Помимо этого государственная служба давала достаточно большие гарантии за­нятости. По мере роста численности чиновников (в конце XIX ве­ка их насчитывалось уже около 500 тыс.) их положение становилось более стабильным; лишь положение высших долж­ностных лиц госаппарата зависело от политической конъюнкту­ры. В 1853 г. был создан общий режим пенсионного обеспечения государственных служащих⁴⁷.

Американский политолог В. Шан, анализируя систему административно-государственного управления во Франции конца XIX века, писал: « Традиционное желание стабильной занято­сти и надежды на пенсию в старости были достаточно силь­ным стимулом для тех, кто не обладал амбициями и не чув­ствовал призвания к какой-либо определенной профессии»⁴⁸.

В этот период в госаппарате широко обсуждалась проблема унификации найма на государственную службу с помощью эк­заменов или конкурсов и введения испытательного срока до вклю­чения стажера в штат. Однако в 1874 г. Государственный со­вет отверг идею единого статуса чиновников и подтвердил право административных учреждений создавать собственные рег­ламенты, вводить свои правила рекрутирования. Высшая адми­нистрация не могла изменить принципу иерархической и неограниченной власти.

Понижение уровня подготовки чиновников, увеличение чис­ленности госаппарата, феминизация некоторых видов деятель­ности административно-государственного управления привели к падению престижа государственной службы. В. Шап справедли­во отмечает: «До первой мировой войны отец мог сказать сво­ему сыну: если ты не будешь хорошо учиться, то тебе останется только бизнес. После первой мировой войны он уже предостерегал: если не будешь учиться, то тебе придется стать чиновником»⁴⁹. Действительно, начиная с 20-х годов на­шего века жалованье рядовых чиновников стало значительно от­ставать от зарплаты квалифицированных рабочих частного сек­тора (и тем более от доходов служащих в частном секторе). Эта тенденция продолжала усиливаться и существует по сегодняш­ний день.

Рассмотрим организацию основных уровней административ­но-государственного управления во Франции.

До 1981 г. в стране существовала сильная власть центральной администрации. Всякое движение начиналось непосредственно в Париже. Третья (1871—1940), Четвертая (1947—1958) и Пятая ре­спублики с неизменной решительностью проводили политику цен­трализации страны. Французское правительство и его админист­рация жестко контролировали всю бюрократическую сеть страны⁵⁰. С американской точки зрения, эта централизация часто доходила до крайности. Например, в определенный момент учебного дня все школьники Франции одной ступени обучения заняты одним и тем же. Местные условия, проблемы и инициативы отходили на второй план при принятии любых бюрократических решений. В 1960 г. в целях лучшей координации административного управле­ния президент де Голль издал декрет об организации 22 регионов, в каждом из которых от 2 до 8 департаментов. Однако это было сде­лано только ради административных удобств и нисколько не на­рушило жесткую централизацию государственного управления.

Специалисты, которые пришли к власти в 1981 г., провели подлинную децентрализацию во Франции. Часть полномочий эко­номического и социального планирования была передана от цен­тральной администрации регионам. Налогообложение, образова­ние, здравоохранение и экономическое развитие стали сферой полномочий администрации в 22 регионах и 96 департаментах. Закон 1982 г. переименовал назначаемых Парижем префектов в специальных уполномоченных Республики, их власть стала не­много больше, чем власть полиции или пожарной охраны⁵¹. Тем самым Франция после пяти веков неуклонной централиза­ции пустилась в обратный путь.

Действующее сегодня во Франции законодательство о граж­данской службе есть итог реформ, которые начались сразу же по­сле освобождения страны после второй мировой войны. Хотя понятие «чиновник» употребляется сегодня для всех лиц, со­стоящих на службе в органах государственного управления, но в строго юридическом смысле оно значительно уже. По сущест­ву, оно относится только к служащим гражданской (публичной) службы. Понятие «чиновник» и «государственный служащий» не различаются⁵². «Закон об общем статусе чиновника» действует с 1946 г. Он регламентирует структуру гражданской службы и систему оплаты труда чиновников⁵³. В 1959 г. Ордонанс внес незначительное число поправок в основной закон, но все они направлены на то, чтобы усилить иерархическое подчинение чи­новников власти.

Закон 1946 г. ввел в систему гражданской службы понятие «кадр», означающее объединение всех должностей, занятых гражданскими служащими одинакового ранга. Другими слова­ми, это понятие охватывает положение группы людей, занима­ющих аналогичные должности. Во Франции существует кадр директоров, куда входят директора всех департаментов, кадр контроля, который объединяет всех инспекторов, и т.д.

Помимо этого существует также понятие «класс чинов­ников». Всего классов четыре, в понижающемся иерархиче­ском порядке они обозначены буквами А, В, С и D. На класс А возлагаются функции выработки управленческих решений и указаний. Он составляет 20% общего числа чиновников адми­нистративно-государственного управления. Класс В выполняет задачу реализации этих установок. В него входит около 40% чиновников. Класс С занят специализированным исполнением и охватывает 32% чиновников. Класс D включает технических ра­ботников, которые являются простыми исполнителями. Фран­цузские администраторы отмечают, что между двумя последни­ми классами трудно провести какое-либо существенное разграничение.

Ни закон 1946 г., ни ордонанс 1959 г. не охватывают всю граж­данскую службу Франции. Установленный ими статус чиновни­ка не применяется к нескольким категориям государственных служащих: судьям, военным, сотрудникам государственных служб промышленного и торгового характера, полиции. Таким образом, наряду с основным статусом чиновника во Франции су­ществуют еще частные статусы чиновников перечисленных вы­ше категорий.

Согласно законодательству, лицо не может быть назначено на гражданскую должность: 1) если не имеет французского граж­данства; 2) не обладает гражданскими правами и не удовлетво­ряет требованиям хорошего морального поведения; 3) наруша­ет законодательство о военной службе. Последнее требование на практике сводится к следующему: кандидат должен либо завер­шить свою военную службу, либо быть освобожден от нее.

Теоретически отбор кандидатов на должности производится на основе единого критерия — способности выполнять возложен­ные на них обязанности. Это определяется оценкой профессио­нальной квалификации. Существует инструкция 1946 г., устанавливающая круг обязанностей и утверждающая необходимый образовательный уровень для каждого класса.

Конкурсные экзамены в класс А направлены на выявление обширных общих и технических знаний и должны оставить уверенность в том, что кандидат имеет достаточные интеллекту­альные способности и твердый характер. Необходим также дип­лом об окончании высшего учебного заведения.

Кандидат для поступления в класс В должен уметь опреде­лять, оценивать и разрешать со ссылкой на законодательство де­ятельность лиц, находящихся под его управлением. Это доста­точно сложная функция, поскольку применение общих предписаний требует большой гибкости и профессиональных знаний. Конкурсные экзамены в этот класс носят более техни­ческий характер, чем экзамены в высший класс А. Однако и здесь по инструкции требуется высокий уровень общеобразовательных и профессиональных знаний.

Конкурсные экзамены в класс С (члены которого заняты техническим исполнением) призваны выявлять именно исполнительско-технические навыки, способность к личной инициати­ве здесь не требуется.

Для замещения должностей класса D подходят работники, не обладающие специальной профессиональной квалификацией, поэтому конкурсные экзамены в этот класс не выходят за пре­делы программы общеобразовательной школы⁵⁴.

Конкурсная комиссия подбирается из компетентных специа­листов, известных своей беспристрастностью. Она полностью не­зависима от администрации. Конкурс включает письменный и уст­ный экзамены⁵⁵. Во время письменного экзамена строго соблюдается принцип анонимности. Письменный экзамен может принимать самые различные формы: задание может состоять в ре­дактировании текста, подготовке определенного досье и т.п. На уст­ном экзамене оценивается общая культура кандидатов, их специальные знания, а также способность логично излагать свои мысли. Иногда кандидаты подвергаются тестированию.

Во Франции существуют два типа конкурсов: внешний и внутренний. На внешних конкурсах производится набор новых чиновников, внутренние конкурсы проводятся для про­движения части чиновников по иерархической лестнице. Глав­ным принципом отбора на конкурсе являются не профессиональные качества претендентов, а общая эрудиция и элегантность стиля изложения, в основе которых должно быть классическое гуманитарное образование⁵⁶.

Следует подчеркнуть, что в отличие от США и Германии, где господствует концепция специализации служащего в госаппара­те, во Франции (и Великобритании) превалируют положения о необходимости широкой подготовки для выполнения как адми­нистративных, так и технических функций. Французская госу­дарственная служба стремится подбирать чиновников с достаточ­но высоким уровнем общей культуры, способных выполнять самые различные задачи.

Внутренний конкурс является лишь одним из средств продви­жения. В соответствии с общим статусом продвижение чиновни­ка во Франции включает продвижение по ступеням и повышение в чине. Продвижение по ступеням выражает­ся в увеличении жалованья в зависимости от стажа работы чинов­ника и полученных им оценок. Повышение в чине может осуще­ствиться двумя путями. Во-первых, по выбору, путем внесения чиновников в ежегодный список повышения, составляемый после получения мнения административной паритетной комиссии на ос­новании полученных чиновником ежегодных оценок с учетом выслуги лет. Во-вторых, на основе профессионального отбо­ра, проводимого с помощью специального экзамена.

Таким образом, основным элементом бюрократической карь­еры во Франции (как и в Германии) является гарантия медлен­ного, но верного продвижения по выслуге лет или по старшин­ству пребывания в данном учреждении. Этот принцип почти полностью исключен в США, где нет автоматического продвиже­ния по служебной лестнице.

Наряду с обычным порядком продвижения по службе во Франции существует и исключительный порядок, цель которо­го — ускоренное повышение в классе или в ранге внутри клас­са особо выдающихся чиновников. Установление такого поряд­ка продвижения позволяет усилить влияние субъективных факторов на процесс комплектования чиновников. Существуют два пути исключительной карьеры. Первый заключается в том, что руководители административных агентств создают для пер­спективных чиновников в исключительном порядке соответст­вующие условия, предоставляя им возможность досрочно подго­товиться к конкурсным экзаменам, при этом заранее зарезервировав для них определенную должность. Вторым путем исключительной карьеры является откомандирование. В этом слу­чае за чиновником, направленным на службу за границу или в международную организацию, сохраняется право на продвиже­ние по службе⁵⁷.

Как в других развитых странах, во Франции существует ин­ститут «политических» чиновников. Они пользуются всеми при­вилегиями чиновников, но не связаны с иерархической системой административно-государственного управления, поскольку с са­мого начала поставлены над ней; это как бы политическая над­стройка над формально нейтральным чиновничеством. В дейст­вительности политические чиновники играют роль камертонов, с которыми сверяют свою деятельность все чиновники.

К политическим назначениям относятся должности директо­ров и членов министерских кабинетов, директоров администра­тивных департаментов, генеральных комиссаров, генеральных се­кретарей департаментов. Назначение всех этих лиц производится либо решением правительства, либо заинтересованного минист­ра. По существующей системе эти лица уходят в отставку вме­сте, с правительством.

Таким образом, французское чиновничество представляет собой «многослойный пирог», в котором каждый слой поддер­живает вышестоящий и давит на нижестоящий. В этом пироге исключительное место занимает верхняя группа — элита граж­данской службы, высшие административные и политические чиновники. Во Франции высший корпус представляет подлин­но замкнутую группу, члены которой являются выходцами из одних и тех же учебных заведений. Можно без преувеличения сказать, что подавляющее число этих людей лично знакомы друг с другом и говорят на одном и том же не только политиче­ском, но и бытовом языке. Все это делает французский высший корпус чиновников почти семейной организацией, интеграция ко­торой достигается без особых формальностей.

Особое место в создании высших кадров государственного ап­парата занимает Национальная школа администрации (Эколь Насьональ д'Администрасьон — ЭНА). В это элитарное учебное за­ведение принимаются лица с высшим образованием не старше 26 лет и государственные служащие не старше 30 лет, имеющие стаж практической работы не менее 5 лет. Чувство солидарно­сти среди бывших учеников ЭНА очень развито: министр, закон­чивший в свое время эту школу, будет стремиться набирать своих сотрудников среди бывших однокурсников. Высший кор­пус ограничивает свой численный рост путем жесткого отбора. Так, Инспекция финансов ежегодно берет из ЭНА только 3—4 че­ловека. В этом проявляется забота не только о своей компетент­ности, но и о своем престиже, важнейшим средством сохранения которого считается ограниченное число лиц.

Членство в замкнутой высшей группе трансформируется в должностное положение и должностной оклад. Как заметил Ж.К. Тоенин, «все, что происходит в группе, и сама группа нуждает­ся только сама в себе. Мишель Крозье в своей книге «Феномен бюрократии» пишет о том, что основная масса чиновников не раз­деляет взглядов элиты и не понимает ее, что ведет к большей ра­зобщенности французского чиновничества в целом.

В 70—80-е годы правительство левых сил пыталось бороться с элитарностью высшего административного аппарата. Министр публичной службы и административных реформ Ле Пор в сво­их выступлениях указывал на необходимость устрашения суще­ственного неравенства в составе учащихся ЭНА. В 1981 г. в этой школе дети рабочих составляли лишь 3% общего числа уча­щихся. Ле Пор был убежден, что верхние слои государственных служащих «должны отражать социальную реальность на­ции. Но на практике в последнее десятилетие мало что изме­нилось в структуре административно-государственного управле­ния Франции: высшая управляющая администрация по-прежнему отличается элитарной замкнутостью.

Определенный интерес представляет французская правовая доктрина в отношении политической деятельности государственных служащих. Благодаря Общему статусу французские чинов­ники пользуются большими политическими правами и свободами, чем государственные служащие других западноевропейских стран и США. Например, западногерманское, американское и англий­ское право предполагает обязанность верности чиновников госу­дарственной власти. Иначе говоря, административное право этих стран регулирует не только профессиональную деятельность чиновников, но и их политическую лояльность. Во Франции, напротив, в личном деле чиновников не может фигурировать ни­какое упоминание о его политических, философских или религи­озных взглядах.

Французская правовая доктрина исходит из принципа общей лояльности чиновника по отношению к государству. Но эта ло­яльность носит пассивный характер, она не требует активного вы­ражения — вступления в правящую партию или поддержки правительственного курса. Во Франции лояльность понимается скорее как верность нации и конституции, а не правительству. Лишь от высокопоставленных должностных лиц требуется по­литический конформизм.

Декларируя свободу политических взглядов чиновников вне службы, французская правовая доктрина ограничивает ее так называемой обязанностью сдержанности во время службы. На службе чиновникам рекомендуется отказаться от от­крытого выражения своих политических, философских или ре­лигиозных убеждений.

Следует особо подчеркнуть, что Франция является практиче­ски первой страной, утвердившей систему административной юстиции. Такая система сложилась здесь на основе реформ 1953—1963 гг. Основным звеном французской административной юстиции является Государственный совет, председате­лем которого по праву является премьер-министр, а заместите­лем — министр юстиции. Действительное председательствование в Государственном совете осуществляет его вице-председатель. Государственный совет — орган, полномочия которого носят как административный, так и судебный характер.

Административные полномочия Государственного совета со­стоят в праве давать заключения, предназначенные для админи­страции. В частности, Государственный совет может вынести ре­шение о необходимости проведения административных реформ. Судебные полномочия Государственного совета состоят в праве рассматривать дела чиновников, в качестве суда первой инстан­ции, причем его решения являются окончательными. Государ­ственный совет представляет собой также апелляционный суд в отношении нижестоящих органов административной юстиции. В среднем ежегодно Государственный совет рассматривает 3 тыс. жалоб чиновников.

Во Франции существует также институт посредник а, как бы дополняющий систему контроля за административ­но-государственным управлением. Он был образован в 1973 г. по инициативе премьер-министра П. Месмера. Посредник на­значается на 6 лет декретом президента Республики. Посредник обязан изучать передаваемые ему из парламента жалобы, возни­кающие в связи с деятельностью администрации. Другими сло­вами, посредник представляет собой орган расследований. Если в результате расследования устанавливаются упущения в деятель­ности администрации, то посредник информирует об этом правительство.

Великобритания. В Великобритании (как и в США) до вто­рой половины XIX века не существовало института постоянной, профессиональной гражданской службы в современном значении этого слова. Министерства, штат которых составляли клерки, по­явились в этой стране достаточно рано, еще во второй половине XVIII века. Однако должности в них покупались и продавались держателями королевских патентов так, словно они были част­ной собственностью. Некоторые функции выполнялись лица­ми, для которых служба не являлась основным занятием, и они совмещали их с другими обязанностями. На чиновников смот­рели как на личных помощников держателя должности у коро­ны, получавших часть дохода от патента. Государственные долж­ности предоставлялись в порядке патронажа, система экзаменов или конкурсов отсутствовала, процветал непотизм.

Только в 1850—1870 гг. в Англии была осуществлена рефор­ма, приведшая к образованию постоянной, профессиональной служ­бы. Реформу подготовили и реализовали два выдающихся поли­тических деятеля Англии — Ч. Тревельян, крупный чиновник, имевший богатый опыт административной работы в Индии, и С. Норткот, член Палаты общин. Сущность реформы Норткота — Тревельяна состояла в ликвидации системы патронажа и введении системы открытых конкурсных экзаменов. Помимо этого персонал всех министерств был объединен в единую гражданскую службу, устанавливались новые правила продвижения по службе, оп­латы и назначения пенсий.

Однако из-за противодействия сторонников патронажной си­стемы проведение реформы растянулось на много лет. Несмот­ря на существование Комиссии по делам гражданской службы (созданной в 1855 г.), которая проводила конкурсы для канди­датов, в течение длительного времени продолжал существовать негласный патронажный контроль. В 1870 г. был издан приказ, установивший обязательность открытых экзаменов и передавший Комиссии руководство всей новой системой набора.

Английские политологи и юристы рассматривают реформу Норткота — Тревельяна как важный вклад в развитие админис­тративно-государственного управления, с помощью которого ан­глийскому правящему классу удалось выковать в лице бюрокра­тии надежное орудие контроля над государственным аппаратом. Именно эта реформа заложила основы современной гражданской службы в Великобритании, которая вплоть до 70-х годов нашего века не подвергалась каким-либо конструктивным изменениям. Отличительной чертой английской административной системы, сложившейся к началу XX века, явилось разделение поли­тической и административной сфер. Все дела министерств, да­же самые мелкие, осуществлялись самими министерствами, а чиновники рассматривались лишь как клерки. Гражданская служба существовала отдельно от политической (или парла­ментской) Службы Короны.

Основной причиной, по которой в Великобритании утверди­лась «система добычи» и развился институт непо­литической гражданской службы, было историче­ски сложившееся отношение чиновников к должности как к частной собственности. Другой важной причиной английские политоло­ги считают стремление поднимающейся английской буржуазии ограничить влияние короля в парламенте. Акт о престолонаследии 1701 г. установил несовместимость членства в парламенте с нахождением на оплачиваемой должности у Короны.

Несмотря на эти особенности в развитии института англий­ской гражданской службы, в политической жизни страны про­исходили те же процессы, которые мы наблюдали в других ев­ропейских странах и США. Уже в конце XIX века в английском государственном аппарате высшие чиновники начинают вно­сить предложения по политическим вопросам. В 1940 г. было при­знано, что в обязанности высших чиновников министерств (на уровне секретарей-помощников и выше) входит давать минист­ру политические советы.

Рассмотрим основные уровни административно-государст­венного управления в Великобритании. В отличие от Франции Великобритания имеет сильные традиции самоуправления в рамках унитарной системы административно-государственного управления. В течение всего XIX столетия рост британского правительства на местном уровне также способствовал некото­рой децентрализации административной власти в стране.

Все графства и города Великобритании избирают свои Советы, которые формируют постоянные административные комитеты, ответственные каждый за свою конкретную сферу управления. Эти Советы управляют полицией, образованием, здравоохранением и социальным вопросами. Центральная администрация имеет пра­во в любой момент вмешиваться в местные дела и исправлять ре­шения местных властей по своему усмотрению. Но на практике такое происходит лишь в чрезвычайных случаях, так как британ­цы высоко ценят местную автономию.

Центральная администрация британского правительства воз­главляется сегодня постоянным секретарем (профессиональный администратор), ему помогают многочисленные помощники, за­местители и служащие на более низких уровнях административ­ного управления. Лондонские бюрократы знают, что лояльны­ми они должны быть прежде всего по отношению к своему министру, и поэтому преданно осуществляют его политическую линию, редко проявляя собственную инициативу.

Институт современной гражданской службы сложился срав­нительно недавно — в 70-е годы нашего столетия. В этот пери­од в стране были проведены крупные административные рефор­мы. Комитет по реформе гражданской службы возглавил лорд Фултон. Он представил правительству доклад «Гражданская служба», в котором содержалось 158 рекомендаций. Все они бы­ли приняты правительством.

Констатировав недостатки гражданской службы в стране и назвав ее «антикварной», комитет Фултона предложил принци­пиально новую модель гражданской службы — менеджеральную. Идея заключалась в том, чтобы перенять методы руковод­ства в бизнесе, рациональные и эффективные. В основу планов реорганизации гражданской службы была положена американ­ская модель административно-государственного управления.

В январе 1971 г. началось проведение реформы. Первым ее этапом стала отмена системы классов и образование трех основ­ных групп чиновников. Группу старших политичес­ких и административных руководителей составили чиновники административного класса в ранге помощ­ника заместителя, заместителя постоянного секретаря, постоян­ного секретаря. Вошедшие в эту группу образуют вершину соста­ва гражданской службы. Они несут личную ответственность непосредственно перед министром за руководство в своей обла­сти административно-государственного управления.

Вторая группа — административная. Она включает две ступени: ученик администратора и старший исполнитель. Адми­нистративная группа решает большой круг вопросов — от коор­динации деятельности госаппарата управления и руководства работой министерств до исполнения обычных канцелярских обязанностей.

Третья группа объединяет научно-профессиональных работников и технических специалистов. В нее входят архитекторы, ученые, инженеры, занятые проблемами образования и профессиональной подготовки чиновников. Образована также вспомогательная группа технических работников. Это чертежники, делопроизводители, выполняющие прстую исполнительскую работу.

Менеджеральная модель государственной службы предпола­гает вовлеченность административного аппарата в процесс вы­работки и принятия политических решений, касающихся как дол­госрочной, так и повседневной политики министерств. В докладе комитета Фултона констатировалось, что «гражданская служба работает под политическим руководством, и на ней лежит обя­занность политической подотчетности». Поэтому «граждан­ские служащие должны иметь живое понимание политическо­го содержания того, что они делают и что они советуют.

В соответствии с рекомендациями комитета Фултона организационная структура министерств была перестроена таким об­разом, чтобы приблизить их к решению политических задач. В министерствах появились отделы по планированию политики. Их задачей стало следить за тем, чтобы повседневные полити­ческие решения в министерствах принимались с учетом долго­срочных политических перспектив. Появилась должность старшего советника министра по вопросам политики. Этот советник назначался министром из числа лиц, не принадлежащих к гражданским служащим (т.е. из числа так называемых аутсай­деров). В дополнение к этому министру предоставили право нанимать на временной основе такое число экспертов, какое он сам сочтет необходимым.

Как видно, модель, предложенная комитетом Фултона, весь­ма близка к той, которая существует во Франции и в США, где министр приводит с собой политических советников, образующих его кабинет. Члены кабинета, состоящие из государственных слу­жащих, уходят в отставку вместе с министром.

Вместе с тем продолжает существовать концепция «нейт­ральности» гражданской службы. Известный английский поли­толог Д. Гарнер в своей книге «Великобритания: центральное и местное управление» сформулировал эту концепцию так: «Граж­данские служащие обязаны хранить верность правительству, стоящему у власти, и добросовестно служить правительствам, придерживающимся различных политических убеждений.

Основное требование, предъявляемое к гражданским служа­щим, — это лояльность. Как нарушение ее рассматривается членство в «левых» партиях. В циркуляре 1953 г. прямо сказано, что гражданские служащие «должны сохранять сдержанность в политических вопросах. Служащие низших ступеней должны получать специальные разрешения для участия в политиче­ской деятельности.

Набор на кадровую гражданскую службу входит в компетен­цию Комиссии по делам гражданской службы (образована в 1855 г.). Введен письменный экзамен общего типа в качестве глав­ного условия поступления на гражданскую службу. Экзамен ос­нован на программах ведущих университетов — Оксфорда и Кембриджа, что на практике ведет к тому, что именно эти университеты поставляют большую часть кандидатов на руководя­щие посты.

Для набора в административный класс принимаются заявле­ния от выпускников университетов в возрасте 20—28 лет. При на­боре чиновников в третью группу формально не требуется отве­чать каким-либо образовательным цензам, но рассчитывать на успех могут лишь те, кто получил образование, соответствующее программе экзамена.

С 1971 г. экзамен в административный класс проводится по так называемому «методу II». Он включает три ступени: пись­менные доклады по общим предметам, тесты и интервью (в управ­лениях по окончательному отбору гражданских служащих). Переподготовку гражданские служащие проходят в колледже по обучению гражданских служащих, основанном в 1970 г. Колледж работает под общим руководством министерства по делам граж­данской службы и строит свою работу, исходя из общей задачи усиления специализации в деятельности административного управ­ления. В колледже обучаются служащие министерств и другие должностные лица, работающие в государственном секторе.

Продвижение по службе осуществляется в трех основных группах по-разному. Административные и политические руко­водители назначаются министерством по делам гражданской службы. При министерстве существует специальный отборочный комитет по назначению руководящего состава гражданской службы. Комитет имеет конфиденциальный список всего шта­та высших администраторов, составленный при помощи ЭВМ, куда входят данные об образовании, профессии, стаже и т.п. При этом комитете существует также специальная группа, которая занимается рассмотрением вопроса о продвижении по службе выс­ших администраторов.

Для остальных чиновников существует практика ежегодных отчетов, составляемых на уровне отдельных министерств. Каж­дый отчет составляется чиновником, стоящим на одну-две сту­пени выше тех, в отношении которых отчет производится. От­четы сдаются в Совет по продвижению министерства. Члены этого Совета назначаются министром, последнему принадлежит так­же окончательное решение вопроса о повышении по службе вы­двигаемых чиновников.

Английская система продвижения по службе отличается же­сткостью на всех уровнях. Возможности перехода из одного ми­нистерства в другое и из одной группы в другую очень ограни­чены. Большое значение традиционно придается старшинству чиновников в министерской иерархии, а не их профессиональ­ным заслугам.

Вся система найма, обучения и продвижения по службе в Великобритании организована так, чтобы создать тип профессиональ­ного управленца, администратора широкого профиля (как уже от­мечалось, аналогичная концепция доминирует и во Франции). Известный английский политолог Д. Стил считает, что в Велико­британии «специалисты» мало подходят для административной ра­боты. Такой вывод он делает из общего подхода к государствен­ному управлению как процессу согласованного принятия решений между специальными интересами, представленными в экспертных оценках отдельных министерств, и внешними интересами, выраженными в аргументации групп давления. Преуспевающий администратор, подчеркивает Д. Стил, должен быть нейтрален к кон­кретной проблеме, но благодаря знаниям и опыту работы обязан находить баланс между различными интересами.

Политические руководители министерств всегда особо ценят подобных профессиональных управленцев, или дженералистов по британской терминологии. Известно, что лишь незна­чительное число министров являются специалистами по управ­лению в своей сфере деятельности, им нужны консультанты — должностные лица, которые могут трансформировать мнения экс­пертов в предложения и проекты, понятные министру. Другим важным аргументом в пользу дженералистов в аппарате государ­ственного управления является то, что расширенное использо­вание администраторов широкого профиля упрощает задачу об­щей координации управления. Кроме того, специалисты не способны анализировать возникающие проблемы в широком контексте общих задач государственного управления. Д. Стил особо обращает внимание на то, что дженералисты могут обоб­щить опыт работы всего государственного механизма, только пе­рестав выполнять экспертные функции в конкретных областях деятельности.

Однако в последние десятилетия в Великобритании становит­ся все больше сторонников усиления роли специалистов в госу­дарственном администрировании, ориентирующихся на амери­канскую модель. Сторонники специализации администраторов считают, что современная система государственного управле­ния настолько усложнилась, что дженералисты не справляются с возросшим объемом задач и большая доля времени экспертов уходит на то, чтобы изложить для них возникшую проблему в простой и доступной форме. Другим аргументом специалистов является то, что слишком большой акцент на совершенствование всей системы управления в целом идет в ущерб конкретным на­правлениям и целевым задачам. И в результате снижается эф­фективность всей системы административно-государственного управления, круг замыкается.

Сегодня в Великобритании около 25% государственных чи­новников — это специалисты в различных областях права, эко­номики, науки и техники. Значение таких специалистов постепенно растет: они составляют около 60% руководителей подразделения госаппарата. Например, число профессиональ­ных экономистов непосредственно в аппарате правительства воз­росло с 1963 по 1980 гг. в 20 раз — с 19 до 400 человек. Доста­точно часто используется «интегральная иерархия», когда специалисты и администраторы работают рука об руку под еди­ным руководством высших чиновников. Однако в целом дженералисты все же преобладают: они составляют около 75% от об­щего числа чиновников в стране.

Исторически в Англии сложилось четыре основные формы кон­троля над системой административно-государственного управле­ния: парламентская, судебная, система административных три­буналов и институт парламентского уполномоченного. Парламентский контроль основан на доктрине министерской ответственности. Смысл этой доктрины в том, что министр, принимая на себя ответственность за деятель­ность своего министерства, должен выходить в отставку в слу­чае обнаружения упущений в работе его министерства. Основа­нием для выхода в отставку является вынесение вотума недоверия Палаты общин. Однако в обстановке господства в парламенте двух партий, подчиненных партийной дисциплине, трудно представить себе ситуацию, при которой вотум недоверия выносится мини­стру, защищенному правительственным большинством. Поэто­му данная форма контроля сегодня неэффективна.

В отличие от Франции, где имеются специальные админист­ративные суды, рассматривающие споры между гражданскими слу­жащими и государственными организациями, в Великобритании подобные дела подлежат юрисдикции обычных судов. В Велико­британии не существует собственно административного права как отдельной системы норм и принципов. Судебный контроль над административно-государственным управлением выводится из доктрины общего права. Юрисдикция судов основана на док­трине превышения полномочий: действие, совершенное в пределах предоставленных парламентом полномочий, считается действительным, совершенное же в превышении полномо­чий, — недействительным.

В компетенцию парламентского уполномоченного входит рассмотрение административных действий, соверша­емых от имени Короны. Под административными действиями по­нимаются действия министров и ведомств при осуществлении ими административных функций. Это значительно ограничивает сфе­ру деятельности парламентского уполномоченного. Именно по­этому парламентского уполномоченного называют в Великобри­тании «тихим омбудсменом», имея в виду незначительную практическую эффективность этого института.